2. Все творчество Мамлеева – сплошное Евангелие. Как писал Губанов, «я – пятое Евангелие, но вы меня не купите». И «Шатуны» – вершина откровения.

3. Новых, современных Евангелий – несколько. К счастью, высшие силы не оставляют нас своим попечительством. Например, «Ориентация – Север». Или творчество Губанова.

4. В предисловии к первому изданию «Шатунов» автор расставил все точки, предложив ключ к своим текстам: «Человек как биологическое и социальное существо, слишком примитивен, к тому же он достаточно изучен и поэтому в настоящее время не достоин быть объектом изображения в искусстве. К тому же это нечто отмирающее, то, из чего нет выхода. Поэтому искусство, которое творит реальность, должно неизбежно обратиться к метафизическому, как к своей истинной стихии».

5. Недавнее 200-летие Достоевского стало поводом для властьимущих попытаться реанимировать среди молодежи любовь к «классической литературе». Увы, все усилия оказались напрасны. Молодежь даже не поняла, о чем речь.

6. Зато творчество Мамлеева весьма популярно среди молодого поколения. Понятно, что тянутся к его книгам чисто интуитивно, подчас совершенно не понимая их значения и сути. Но то, что Мамлеев волнует сердца лучших из лучших, чудом уцелевших романтиков говорит само за себя.

7. Мамлеев уже в самом начале своего творческого пути стал абсолютно элитарным автором – несмотря на то, что до отъезда ЮВМ из России его произведения никогда не ходили в самиздате. Он ограничивался тем, что читал свои произведения в элитарных местах и исключительно представителям элиты. Нередко чтения ЮВМ записывали с его согласия на магнитофон, чтобы потом устраивать еще и вечера прослушивания записей. За фантастически короткий срок – всего каких-нибудь несколько недель – о Мамлееве заговорил вся неофициальная Москва.

8. Понятно, что под элитой мы подразумеваем нонконформистскую часть интеллигенции 60-х с романтическим мироощущением – в первую очередь тех, кто посвятили себя метафизическим поискам. В глубинном, потаенном андеграунде самым бранным словом считалась «социальщина». И все, кто замарывал себя интересом к модным авторам типа Солженицына, переходили в разряд существ низкосортных и не стоящих внимания. Помню, как однажды меня застукали за прослушиванием записей Окуджавы. Пришлось оправдываться, почему я так низко пал.

9. Для обывателей люди элиты с их черным романтизмом и смакованием загробных пространств – те же мертвецы. Непонятные и пугающие. «Мы – мертвецы, и в этом наша тайна. Мы мертвецы – и в этом наша сила». Вот какие песни распевало ближайшее окружение молодого Мамлеева.

10. Мамлеев на сегодня единственный по-настоящему элитарный автор, который рассказывает о самом важном. Все остальные пережевывают давно известное и потерявшее смысл. Мамлеев – индикатор элитарности, пароль, тайный знак, по которому люди элиты узнают друг друга – причем подчас даже бессознательно, руководствуясь шестым чувством.

11. Лично я познакомился с самыми элитарными людьми именно благодаря их интересу к Мамлееву. Причем процесс продолжается, охватывая все более молодые поколения.

12. Элитой вправе считать себя не те, кто использует знания о человеческой природе, чтобы манипулировать оболваненным социумом в своих интересах. Нет. Принадлежность к элите определяется стремлением к запредельному, к тому, что находится по ту сторону реальности и реализма. Элитарный человек неутомим и ненасытен. Он с жадным интересом преодолевает все новые и новые пласты потустороннего, пребывая в вечном поиске своего голубого цветка, растущего Бог весть где среди бескрайних просторов вселенной духа. Он тот, кто заглянул в бездну мирового духа, восхитился бесчисленным множеством открывшихся миров и их обитателей, и уже не в силах остановиться.

13. Персонажи Мамлеева – как раз те самые обитатели иных пространств. Иногда в его текстах оживают и философские категории. Например, вещь в себе, небытие, смерть действуют под видом какой-нибудь Марьи Ивановны или Семен Семеныча. Большое заблуждение пытаться отыскать в них человеческое черты. Поэтому Мамлеев не подлежит никаким литературоведческим или психологическим исследованиям.

14. Те, кто общались с обитателями того света, знают, насколько они изменчивы, абсурдны, неуловимы, непредсказуемы, иррациональны. Они не поддаются «изучению». Максимум, что можно сделать – попытаться зафиксировать несколько мгновений из бесконечной череды их превращений. Чем собственно и занимался ЮВМ.

15. Мне повезло. Я застал всю мистерию восхождения ЮВМ на Олимп. От начала до конца. Чтобы не углубляться в детали, скажу главное. Мы видели, как Мамлеев через свои рассказы манипулирует советской реальностью, в которой он творил. Как он год от года, создавая все новые тексты, изменял окружающую атмосферу, делая происходящее вокруг еще более абсурдным, нелепым, совковым, придурошным. И вместе с тем обнажал связь коммунистической идеологии с русской бездной. Мы буквально каждый день все чаще и чаще сталкивались в советской повседневности с чисто мамлеевскими персонажами и эпизодами. И вовсю смаковали тенденцию.

16. Собственно, ЮВМ, как и многие на Южинском, занимался теургией. И когда в конце концов советская власть рухнула, его творчество подтвердило свою пророческую, евангельскую сущность.

17. Собственно, такое уже случалось, когда мистики серебряного века «доигрались» до большевистского апокалипсиса. Недаром ЮВМ и его южинское окружение считали себя последними, чудом уцелевшими представителями серебряного века.

18. По большому счету я разделяю мнение Дугина, который призывает молодежь изучать творчество Мамлеева только советского периода, поскольку вернувшийся из эмиграции ЮВМ во многом заземлился и обезжалил себя. К сожалению, во многом все так и есть.

19. Но я бы посоветовал поступить следующим образом. Сначала пройти что-то типа посвящения. Приобщиться к мамлеевской потусторонности, а если повезет, то стать инфицированным его метафизикой. То есть поставить ногу на первую ступеньку лестницы, ведущей в иные миры и пространства. И тут идеально подойдет творчество ЮВМ периода расцвета, апогея. От первых рассказов до «Шатунов» и «Московского гамбита». Прочитав тексты советского периода, сделайте паузу. Поразмышляйте. Загляните в себя. И если вы почувствовали в себе зерно метафизической элитарности, спокойно, без фанатизма читайте дальше. В позднем Мамлееве тоже можно отыскать немало откровений.

20. Отдельно стоит упомянуть поздний – так называемый «патриотический» период духовных исканий Юрия Витальевича, когда он принял на себя высший из духовных подвигов – подвиг юродства, поднявшись до высот священного безумия. Речь в первую очередь идет о «России вечной» и вытекающих из нее «Русских походов тонкий мир», где сформулировано завершающее творческую эволюцию ЮВМ мощное авторское кредо: «Мы прежде всего русские, а потом уже люди». Можно не сомневаться, что именно такие умозаключения поистине космического масштаба гарантировали Мамлееву место еще и в православном раю.

21. Хотелось бы предупредить, что тексты Мамлеева открываются исключительно людям с романтическим мироощущением – пусть даже оно самого черного цвета. Циникам, прагматикам и модным ныне любителям постебаться по любому поводу (как правило все, что они умеют) лучше даже не прикасаться к его книгам – они напрасно потратят время.

22. Как бы там ни было, Мамлеев еще долго обречен оставаться актуальным и элитарным. Прежде всего потому, что современный мир окончательно оформился в цивилизацию хаоса, отвергнувшую еще вчера привычные и понятные законы. А кто как не ЮВМ на сегодня главный идеолог хаоса метафизического, который он ежедневно культивировал?

23. Алина Витухновская написала потрясающе актуальную книгу о сегодняшнем времени. Она так и называется – «Цивилизация хаоса». Алина доказывает, что современной элитой имеют право называть себя те, кто обретет способность управлять наступившим социальным и прочим хаосом.

24. Но книга Алины написана с материалистических позиций. Хотя, конечно, ее гениальность (как всякая гениальность) выходит далеко за рамки материализма. А как управлять хаосом метафизическим? И тут уж не обойтись без наследия Юрия Витальевича Мамлеева. Вот уж кто оставил нам потрясающий учебник – да еще и читающийся на одном дыхании и с жадным интересом. Не сомневаюсь, что чем дальше, тем появятся все больше элитарных молодых людей, которые проштудируют все тексты и сделают их руководством к действию.

25. Ранние южинские прекрасно чувствовали, что в духовном космосе невозможно одно отделить от другого – там нет перегородок. Поэтому люди элиты называли себя метафизическими плюралистами. Большей частью они были православными – я бы сказал истово православными. Что не мешало им постоянно вглядываться в бездну и обогащать свое сознание все новыми открытиями. Для них не существовало границ между проявлениями духовности. Ведь Дух дышит где хочет, и голос его слышишь, а не знаешь, откуда приходит и куда уходит. Так бывает со всяким, рожденным от Духа.

26. В заключение важно упомянуть один из результатов южинских радений – рождение Религии Я. Она слишком сложна, чтобы пытаться здесь ее изложить, но с ней можно ознакомиться в первом издании «Шатунов». Какие-то элементы Религии Я – результата напряженных духовных поисков ЮВМ и его единомышленников – на мой взгляд, имеют все шансы стать актуальными для современного атомизированного и насквозь нарциссичного мира.

27. Увы, наша православная церковь запрещает не только вглядываться, а даже заглядывать в бездну. Для сегодняшнего священноначалия любые метафизические поиски – ересь, которая подлежит осуждению. А как быть с любопытной и любознательной молодежью? Как ей запретишь изобретать новые – пусть даже персональные – религии? Нам не дано знать, в каком обличие, кому и когда является его личный Спаситель.