Москва 8.8.73

Здравствуй, Игорь!

А я сегодня опять работаю. И мне опять сегодня скучно и уныло. Сижу я здесь и тоскую.

А еще я тебя от души поздравляю с третьим законным. Юрочка мне вчера глаза открыл. Так я с тех пор их и не закрываю. А то закроешь и чего-нибудь этакое пропустишь. Или они вообще перестанут открываться. Конечно я закрытыми глазами оно может и лучше, только неприятностей не оберешься. Жену например чужую заместо своей трахнешь или еще какую ненужную работу сделаешь. Утомительно!

А Юрочка – хитрый – открыл мне глаза и сразу из Москвы в Киев сбежал на целый месяц вместе с Фаридой. Проводили мы его слегка под арбузики и дыньки. Кодло там сидело какое-то странненькое, рабоче-крестьянское. Какие-то затюканные гегемоны. Даже Пашка Радзиевский, хоть я к нему никогда расположения не питал, показался родной душой. А он вдруг евреем оказался. Как-то он мне почему-то русским всегда представлялся. Ан нет, еврей как есть. Вскорости выезжает на родину. Мир праху его! Аминь!

А больше тебе и написать нечего. Сижу журнал какой-то мусолю. Жарко. У нас +35⁰. А в журнале о каких-то людишках пишут, которые по Сахаре бегают там, где даже верблюды дохнут. Не едят, не пьют, живут до 150 лет, ничем не болеют, черненькие из себя и бабы у них красивые жуть. Вот кого в жены брать нужно. Кормить не надо, до 60 лет как 20-летняя девочка будет. Детишек тоже видимо кормить не надо, хоть 20 штук нарожай. Ходят только с набедренной повязкой: на одежу тоже никаких расходов. А зовут их всех вместе Тубу. Вот как приедешь, мы немедленно организуем научную экспедицию для отлова тубышечек. А потом ферму в Кара-Кумах откроем – разводить будем. Я думаю, что если их скрестить с дельфинами, то получится нечто умопомрачительное.

Но все детали предприятия мы обсудим уже в Москве. Кстати, а когда ты сюда собираешься? Август уже в разгаре, а тебя почему-то все нет.

Ну ладно!

Пиши нам грешным письма, присылай посылки и бандероли и бутерброды с красной икрой. Пишешь письмо, сверху намазываешь икру, запечатываешь в конверт и бросаешь в ящик, лучше в почтовый.

Передай поздравления своей наизаконнейшей Луше.

Любящий тебя Лёня.

Витну.  3.11.73

Старик Дудинский!

Жизнь у меня настала странная. Не успел из Пицунды приехать, как сюда попал. Здесь прекрасно! Только что я вылез из проруби и теперь сижу перед камином. Шашлыки жарятся, а я тебе письмо пишу. Сейчас допишу и опять в сауну париться. А место это называется Витну. Лес здесь кругом сосновый и озеро красное распрекрасное. А в лесу домики деревянные. Один домик – банька, другой – с каминчиком, третий – где спят, четвертый – клозет. А в озере камыши растут и по-русски написано, что кувшинки находятся под охраной государства. Все запрещающие надписи только на русском, а все разрешающие по-эстонски. И все русские надписи с ошибками. Ошибок полно, потому как русский язык для них ужасно иностранный, и знать они его и знать не хотят. И пиво, старик, у них преотличнейшее: пьешь-пьешь пока совсем не напьешься, но лежа все равно пьешь пока дышишь. Вот когда уже не дышишь, тут уже и не пьешь.

Ну, я в баньку.

Напишу еще уже из Москвы. Потому как проблем здесь никаких нет окромя… Ну ладно.

Хорошо, старик, голому по морозцу ходить посреди сосен и прочих всяких

Ну, счастливо!

Лёня

Москва. 12.3.73.

Игорек, здравствуй!

Ты видимо уходишь от нас все дальше и дальше. Письма от тебя идут все дольше и дольше. Вот это вот письмо, которое сегодня утром мне подали в постель, шло уже целую неделю, как из Нью-Йорка. Я тебе уже писал письма, кроме телеграмм. Одно отослал 27.2., второе – 9.3. Ты их получишь, вероятно, еще раньше, чем это. Вот Миша Каплан и Саша Урусов тоже получили от тебя письма и сейчас с перьями в руках лихорадочно пишут стихи, чтобы тебе самые новенькие прислать. А Миша Каплан даже сказал, что он целый сборник для тебя напишет, издаст где-нибудь в иностранной стране, завернет в свеженький порнографический плакатик и сразу же пришлет к тебе. Я даже думаю, что к зиме он сборник успеет закончить. Так что скоро, очень скоро жди стихи-стишата в изобилии. Я со своей стороны срочно начну придумывать тебе стихи и поэмы.  Вначале я планирую писать по слову в день, а потом гладишь дело пойдет и года через два-три я тебя просто завалю стихами.

Ты Дудинский не грусти

С Магадану нет пути

Ты Дудинский не тоскуй

Все равно получишь хуй.

Вот видишь, я уже написал первое стихотворение и значительно быстрее, чем думал. Но это не иначе, как с похмелья. А похмелье у меня тяжелое. Вчера отмечали 9-й день. Тут один датчанин женился, и по христианскому обычаю помянули его на 9-й день. Похмелье тяжелое, шампанское. Сегодня мне как-то трудно обрабатывать информацию. У меня такое ощущение, что шарики в моей голове превратились в кубики и часть из них лежит тяжелой беспросветной массой, а другая часть ворочается, больно задевая острыми углами друг друга. А еще у меня грыжа образовалась. И в нее тоже что-то мягкое выпирает. А завтра нужно на день рождения к Саше Барабанову идти. А сегодня мы с Юрочкой гуляли по улицам и проблемы обсуждали разнообразнейшие, сплетенками делились о том, кто куда билет купил и кому где хорошо, а кому не очень. И поняли мы, что по примеру великого патриота и национального героя Земли Русской Обломова – не хуя рыпаться, а лежать надо, лежать! Тогда все тебе будет подано на блюдечке с голубой каемочкой: и кофе, и какао или ну его на хуй.

Пиши! Целую!

Лёня.

P.S. А Достоевского по твоей подписке больше не дают. Три тома дали, а теперь говорят: «На хуй нам эта ваша сраная квитанция! Гони, еб твою мать, информационный список». А я что-то даже не понимаю, что им гнать требуется. Пора по-моему уже часов по 5 ежедневно на голове стоять по системе ёгов. Мне один приезжий ёгарь посоветовал.