Архив метки: дневник

Дневник Анаиды Сергеевны Ягубянц

Scan-001

Тетрадь №3

1938 – 1944

Ростов-Дон

1938 год

Декабрь

Сентябрь, октябрь, ноябрь и декабрь надо считать самыми спокойными, самыми трудолюбивыми, самыми честными и целомудренными месяцами моей жизни.

Я на четвертом курсе института. Много читаю. Много работаю над собой. От Лешки часто получаю письма – через каждые три-четыре дня. Очень скучаю по нему. Никто меня больше не интересует, никто не тревожит.

Лешка отлично выдержал экзамены в ленинградскую аспирантуру. В письмах восторгается Ленинградом. Ждет не дождется того дня, когда я смогу поехать к нему.

Наши старые верные друзья не забывают меня. Они часто приходили ко мне, и я тоже бывала у них. У Вовки Лютикова последнее время открылся клуб «спорт-карт». Изредка и я бывала там, проигрывала деньги.

Михаил тоже был постоянным посетителем клуба, и, встречаясь с ним за карточным столом, я по-прежнему ловила на себе его беспокойный взгляд. Иногда он провожал меня домой, прощаясь, как галантный кавалер, и ничем не напоминая о наших бывших отношениях, а точнее – о желаниях быть ближе. Ко мне же в дом он принципиально не приходил.

Однажды в течение этих месяцев меня посетил Юрий Калери. Это было так неожиданно и, следовательно, так потрясающе, что я весь вечер заикалась, говоря с ним. Прошло четыре с половиной года, как я его не видела. Я знала только, что он учится в Новочеркасске в Индустриальном институте. Разошлись мы с ним так нелепо и глупо. Если я и встречала его на улице, мы избегали смотреть друг другу в глаза – проходили как чужие. И вдруг он явился как ни в чем не бывало.

Позднее дополнение на полях. Это, конечно, была разведка. И как знать – если бы не регистрация с Ильей, я бы еще подумала.

Он подурнел. От прежнего Юрки остались только глаза да широкие плечи. Он остался чуть ниже меня ростом. Застенчивость была в нем и теперь.

Он ничем не оправдал свой приход. Рассказывал о себе, о своей семье, о своих занятиях, об увлечении парашютным спортом, о своих планах на будущее. Я в свою очередь сообщила ему об изменениях в своей биографии. Это, видимо, нисколько не повлияло на него. Ни словом мы не обмолвились о наших прежних отношениях и о причине их разрыва. Он приходил ко мне раза три, и все наши встречи были в таком же духе.

Однажды он застал приехавшего на каникулы Илью (уже в январе месяце). У меня сидел Жорка Васильев, и мы собирались идти в ресторан. Читать далее

Дневник Анаиды Сергеевны Ягубянц


Scan-001

Тетрадь №2

Ростов-на-Дону

1936 – 1938

1936 год

11 апреля

С 7 числа я лежала в постели. Температура и головные боли, которые были у меня с первого числа, дали о себе знать. Очень болели грудь и спина. Вчера у меня был письменный зачет по стилистике. Я пошла, встав с постели, без подготовки. Кое-как написала. Сегодня мне стало хуже. Вечером был Даня. Сначала он что-то читал мне, во время этого позвонил Миша. К телефону подошел дядя Сёма. Я просила передать, что лежу больная и прошу позвонить завтра часов в 12 дня. Потом дядя Сёма лег спать у себя. Больше дома никого не было. Даня нагнулся надо мной и поцеловал. Потом еще и еще. У него красивая страсть, и мне нравится его манера любить.

12 апреля

Опять дождь. Я встала, но не выхожу. Сижу у окна и с отчаянием думаю все ободном и том же.

Неужели я не найду искреннего друга – такого, чтобы мне нравился во всем. Неужели я не дождусь человеческих отношений. Неужели я не полюблю взаимно. Вот Петя, Даня и многие другие, они прежде всего видят во мне женщину. Поцелуи, которых добиваются они, я не ценю. Они для меня лишь источник развлечения, источник разрядки моей страсти. Да, я слишком женщина для того, чтобы ко мне относились иначе! Вот почему все так складывается, вот почему все происходит. Как я устала от этого лицемерия! Лицемерия с моей стороны. Покончить со всем разом, одним ударом? Замкнуться в себе, сидеть и ждать? Нет, я не смогу этого сделать. Я не создана так. Мое сердце жаждет большего. Я мечусь из стороны в сторону – и вот результат.

Вечером были у меня друзья, целой компанией: Володя, Даня, Яша, Марианна. Позвонил Миша. Я дерзила ему. Он, узнав, что я не выхожу, сообщил, что пойдет на танцы сам. Я желаю ему успеха.

13 апреля

В институте Тамара В. стала рассказывать мне о том, что происходило вчера на танцах. Миша не танцевал ни одного танца! Он сказал, что лучше смотреть, чем танцевать «с ними» – указал он на окружающую публику. Читать далее

Дневник Анаиды Сергеевны Ягубянц

Адочка Ягубянц

Тетрадь №1

Ростов-на-Дону

1934 – 1936

 1934 год. Февраль. Мне сейчас 16 лет

Никогда раньше я не писала дневника. Желание записывать события, следить за изменениями в своем характере, анализировать свои поступки родилось во мне как-то вдруг.

Я хочу писать для себя, поэтому постараюсь, чтобы мои записи походили на откровенную исповедь, заключающую в себе положительные и отрицательные черты моего складывающегося характера.

Я не испугаюсь, если эта тетрадь попадет в чьи-либо руки. Осуждения я не боюсь, ибо всякому осуждающего другого можно посоветовать только одно: заглянуть в себя и как можно глубже. Тогда оправдается русская пословица, что «все мы грешны на земле».

Писание дневника, по моим убеждениям, полезное занятие: кроме того, что оно является полезной пробой пера и хорошим упражнением в стиле, оно может помочь разобраться в дурных поступках, явиться замечательным самоконтролем, не говоря уже о прелести вторичного переживания чего-то приятного, уже прошедшего, при перечитке.

 

Родилась я в Ростове-на-Дону 18 января 1918 года по новому стилю. Отец мой до революции был директором реального училища, учрежденного им, а после революции вследствие глухоты после контузии на фронте стал бухгалтером. Сейчас он живет в городе Тифлисе вместе с моим старшим братом Эдей, который там учится и работает одновременно.

В свое время папа был вынужден покинуть Ростов, где его «лишили избирательных прав» как «собственника» до революции, каким он в действительности никогда не был. Так он и остался на Кавказе. Остальная наша семья живет здесь, в Ростове-на-Дону.

Поздняя вставка. Эдик – мой единственный братик. Учился одно время в Пединституте на математическом факультете, затем его отчислили за «вольнодумство», и он быстренько уехал к папе в Тбилиси, где у папы были дальние родственники. Через некоторое время папа с Эдей перебрались в Ереван. Читать далее