Москва 26.2.73

Игорь, дорогой, здравствуй!

Прости, что долго не пишу. Я уже полтора месяца никому ничего не пишу. Писем накопилась гора целая. Я вчера только приехал из Ленинграда. Съездил с Кирстен на 2 недели, передышку сделал от московского темпа. А то я уже замотался, как собака. Усталость вдруг какая-то навалилась, все до фонаря стало. Уже весь январь сидел сидел ничего не делал (даже писем не писал), а уставал почему-то все больше и больше. Сейчас вроде бы встряхнулся, передохнул. В Ленинграде видел Андрея Заленского и его бывшую супругу Наташку (по отдельности). Андрюша сидит под пятой у своей новой жены Иры и не рыпается. Но это ему наверное даже на пользу. Деловой он весь из себя такой стал, серьезный. Диссертации разные там сочиняет, конференции ученые посещает, речи произносит перед учеными мужами о количестве волосков на пизде у блохи и прочие всякие ученые проблемы решает. В люди вышел! Талант! Гений! А вот при всем при этом нисколечко не зазнался. Со мной с простым рабочим кочегаром в обе щеки расцеловался, а не то чтобы там ручку просто подать. Ленинская простота – одно слово! А потом мы с ним всю ночь до пяти утра просидели за одним столом за беседой. А потчевал он меня космонавтской водкой. Я сразу понял, что это такое. Он наверное сам ее изобрел, но из скромности или там из-за секретности может сказал, что это у него случайно получилось. Спирту он развел медицинского. Градусов 60, нормально. А потом влил туда несколько капель секретной жидкости. Он-то сказал мне, что это сироп брусничный был еще с какими-то ягодами лесными, но я все понял. Переболтал он все это в графинчике. Ну я графинчик цоп, наливать чтоб. Наливаю. А оно не льется. Я думал графин с секретом. За горлышко его подергал, по донышку постучал, на бочки нажимаю. Все равно не льется. Я его и так, и этак – не льется. А Андрюша сидит и изображает всем своим видом, что ему это не менее чем мне удивительно. Советы подает, как ее проклятую из графинчика выковырнуть. Вилкой не достанешь – горлышко узенькое. Жена его Ира спицу тут вязальную принесла. Сую. Лезет. Вроде бы как в студень. Но спицой-то ее никак не подцепишь. Скучно нам стало. Мне точнее, а Андрюша сидит и всем своим видом показывает, что ему тоже скучно, и не смеется даже. А потом взял графин и начал его болтать. Смотрю, в графине пожиже стало. Еще поболтали: вроде бы уже и пить можно. Густая, правда, вроде киселя, но пить можно. Крепкая. Первая как-то с трудом прошла, а потом ничего, привыкли: на блюдце вылили, ложками стали есть, на хлеб мазать. Вот что значит «техника на грани фантастики»! Космическая.

А еще Наташку Заленскую видел. Изменилась она после развода очень. Добрее стала, к людям терпимее.  Вот как иногда бывает полезно вовремя и с нужным человеком разойтись.

В Москве недавно как-то Дорохову встретил. До чего же приятно было! Ты знаешь, вот кто не изменился. Она мне правда то же самое сказала. Вероятно мы оба изменились в одну и ту же сторону. Протрепались мы с ней черт знает сколько времени, а потом она ужасно заторопилась: дома дети (одно), муж – семья. А вообще-то все такая же. Нам показалось, что мы каких-нибудь 3-4 дня не виделись, а прошло уже после последней встречи 5 лет с гаком. Ну может только внешне она не такая стала. Да я что-то запамятовал, какая она была.

Борька тут в очередной раз пропадал, когда я в Ленинграде был. Искали его все и с горя глухо пили (особенно Вика). Вот кто изменился и внутренне и внешне. Мордой она сейчас как две капли воды похожа на Юрия Витальевича после шестинедельного запоя. Похорошела.

Как там твои дела, старик? А? Вот у меня тут паровой котел сломался. Не то чтобы пополам, но топить нельзя. С одной стороны хорошо: работы меньше, а с другой – плохо: душ не работает. Попробую к Татьяне в «Россию» съездить помыться.

Ну, жду весточки. Андрюшка в Ленинграде говорил, что тебя опять в армию забирают. А я не знаю, опять это или у него устаревшая информация.

Ну, я пошел котлы чистить.

Обнимаю тебя слегка, ну и целую естественно.

От Заленского привет.

Лёня