Чудо – это то, что невозможно представить. Что пришло из области несотворенного, потенциального и ни при каких даже самых благоприятных обстоятельствах не может произойти в контексте нашей реальности. Поэтому чудес не бывает. Всякие же там воскрешения из мертвых, превращения воды в вино и прочие магические опыты и игры – всего лишь обычная работа определенной категории посвященных людей, которая в зависимости от усердия и квалификации выполняющего ее «экстрасенса» завершается положительным или отрицательным результатом.
•
Посвящается Хольму ван Зайчику
Однажды Му Да спросил Учителя:
– Что круче – путь успеха или путь монаха?
Учитель подумал и сказал:
– Мудрость в том, чтобы быть успешным монахом.
И Му Да удалился, потрясенный безграничной мудростью Учителя.
•
Блин, кто бы угостил нищего нацбола травкой. А то совсем денег нет.
•
Прихожу сегодня утром брать интервью в какое-то управление образования хрен знает какого округа. В конце концов все замыкается на вполне аппетитной дамочке лет тридцати. Специалист по методологической работе со школами. На полном серьезе жалуется:
– У школьниц по минетам сплошные двойки. От силы тройки. Ну не умеет современная молодежь делать минет. Хотя трахаются как крольчихи.
•
Предлагаю премию в миллион дудулей за определение понятия «порок». Много написано, все так и рвутся быть порочными, но никто по-настоящему, как я понял из бесчисленных общений с «порочными» господами, так и не знает, что же такое их мечта и идеал. Какой, например, Боря Моисеев «дитя порока»? Да он целомудрен, как невинная девица. В качестве затравки и повода для дискуссии предлагаю пример. Лично для меня «порок» совсем не синоним таких понятий как «извращение» или «похоть». Вот в чем тонкость. Например, тот же гомосексуализм – уже давно не порок и тем более не извращение. Для начала я задал себе вопрос, кто лично для меня на сегодня может служить идеальным олицетворением порока. И выбрал в качестве ключевой фигуры Женю Дебрянскую. Вот кто, на мой взгляд, настоящее, стопроцентное дитя порока. Причем Ее ни в коем случае невозможно заподозрить ни в похоти, ни тем более в «извращениях». Вообще Она для меня остается примером абсолютного аристократизма. Холодна и недоступна, как денди. К тому же безупречная интеллектуалка, хотя к Ее текстам я отношусь немного критически, потому что в них Она слишком зацикливается на самой себе, что для настоящего писателя – абсолютное табу. Писателя от графомана отличает только одно – графоман всегда пишет только о себе. Но я сейчас о другом. Итак, давайте вместе поразмыслим, что же такое ключевая категория продвинутого менталитета – порок.
Я лично пока ничего умнее не придумал, как определить порок как грех с привкусом романтизма.
•
«Известия» негодуют по поводу того, что в храме Христа Спасителя батюшки моют и чинят новым русским иномарки. На днях разговаривал с одной богатой и продвинутой дамой и она сказала о ком-то из своих знакомых:
– У него успешный бизнес. Он – священник.
•
Два моих последних так называемых «романов на стороне» заканчивались катастрофически одинаково. Как будто надо мной тяготеет какое-то проклятие. Первые дни – опьянение бесконечными диалогами, смакование тончайших нюансов игры интеллектов, полет над реальностью, освоение общего фантасмагорического пространства, планирование будущего в поистине футуристических масштабах. Но всякий раз волшебная феерия необратимо рушится в тот час, когда очередная Прекрасная Дама предлагает:
– Давай сегодня пойдем в гости к моим друзьям. Они так много о тебе слышали и давно хотят с тобой познакомиться.
Приходим (причем каждый раз одно и то же, потому что дома жена, как тут пригласить «девушку») непременно в помойку с перегоревшими лампочками и обшарпанными обоями, типичный бомжатник со специфическим запахом, кругом объедки, окурки в тарелках с едой, но тем не менее Она сразу же начинает мне демонстрировать, что Она тут – своя в доску и вообще чуть ли не впервые за время нашего общения испытывает неземное наслаждение, все ее начинают откровенно и со смаком лапать, а Она считает своим долгом показать мне, какое неземное наслаждение Она испытывает. Я же брезгую даже сесть за стол, потому что там полное отсутствие присутствия элементарной гигиены, разговоры хамские, циничные, ведут себя надменно, как будто они давно купили всю страну с потрохами, а сами стреляют друг у друга на сигареты. Каждый орет что-то свое и никто никого не слушает. Наконец Она нажирается водкой, и ее кладут спать, а мне дают понять, что я тут лишний, потому что у них свои виды на ее мертвое тело. Я, конечно же, не слишком ловко прощаюсь и ухожу. Больше Она, к счастью, не звонит, понимая, что все же «засветила» себя не с лучшей стороны.
Я к тому, что, видимо, таковы сегодняшние интеллектуалки. Или просто в других я не влюбляюсь, потому что нет денег.
•
На днях на одной презентации моя знакомая пожаловалась, что вокруг все ходят с каменными рожами, никто не улыбается, поэтому ей скучно. Я ей объяснил, что тусовка – тяжелая и изнурительная работа. А на работе улыбаются – и то только потому что им приказано – разве что продавцы, портье, официанты и вообще обслуживающий персонал, да и то не всегда. А собравшиеся здесь к работникам сферы обслуживания себя не относят.
•
В Москве каждую неделю открывается по художественной галерее, в связи с чем Никита Алексеев в «Известиях» «комментирует»: «Ситуация складывается такая, что скоро заслуживающего внимания искусства у нас может оказаться недостаточно, чтобы заполнить все пространства. Ожидать, что оно появится только потому, что возникают новые помещения, как-то нелогично».
Конечно, можно с натяжкой предположить, что «интеллектуал» Алексеев не знает основного закона общества потребления, согласно которому предложение при любых раскладах и обстоятельствах заведомо обречено превышать спрос. Сколько ни открывай супермаркетов, ночных клубов, домов моды, театров – все равно деликатесов, ди-джеев, моделей, актеров, кутюрье, стилистов, музыкантов и т.п. (причем самой высшей пробы) окажется в разы больше (об интересе публики и посещаемости речь не идет). Как говорят в народе, было бы корыто, а свиньи найдутся. На самом деле Алексеев опасается одного – что при большом количестве галерей художественный процесс может выйти из-под контроля таких «экспертов», как он, о чем и предупреждает своих «коллег». То есть Алексеев озвучил мнение тех, кто отстаивает свою привилегию считать искусством только то, что помечено клеймом «Одобрено кураторской мафией».
«Несмотря на прорву нефтедолларов в стране и на то, что художественный рынок потихоньку растет, – раскрывает карты Алексеев, – покупателей современного искусства у нас все равно остается мало». Так вот где собака зарыта. Чем шире ассортимент, тем труднее им манипулировать, то есть впаривать. Поэтому нужно убедить «своих» немедленно принять меры для того, чтобы не позволить ситуации стать неуправляемой, срочно ограничив количество «заслуживающего внимания искусства».