Дорогие мои обожаемые френды и более близкие люди. Чувствую себя в полнейшем дискомфорте, потому что (кто меня знает – подтвердит) никогда в жизни ни у кого ничего не просил. А тут вот попал в ситуацию, когда выхода нет. Приходится.

Ситуация такова, что срочно нужно делать аж две операции на сердце одновременно – мне и моей Сонечке. Сначала о Сонечке. Ей сделали операцию меньше года назад. В Москве. Операция сложная, тяжелая. И вдруг выясняется, что срочно нужна повторная операция – причем никто не гарантирует, что не понадобится третья. В Москве таких сложных не делают. Зато есть места на планете, где гарантируют, что третьей не понадобится. Надо просто приехать и проопериваться – раз и навсегда. Мы сначала думали, что можно ограничиться Европой, но получилось, что стопроцентно гарантируют только в Америке – в клинике в Милуоки. Сейчас Катя оформляет документы, чтобы туда с Соней ехать.

Если кто из специалистов заинтересуется подробностями диагноза, напишу в личку. Поверьте, что Соню консультируют и сделали первую операцию лучшие кардиохирурги Москвы. Так что тут все проверено и перепроверено сто раз.

Теперь обо мне.

Пока Соню буду оперировать в Америке, меня будут оперировать в Москве.

У меня полетел сердечный клапан (аортальный). Надо срочно поставить протез. Плюс что-то там еще заменить. Сам клапан плюс всякие шунты, препараты и так далее стоят в пределах пяти тысяч баксов.

Понятно, что на Сонину операцию надо гораздо больше. Понятно, что две операции нам не потянуть ни за что. Поэтому приходится просить о помощи. Особенно с учетом того, что я с Нового года сижу без работы.

Денег ноль.

Я прекрасно понимаю, что сейчас денег ни у кого, но все же рассчитываю, что друзей много, и если кто-то пришлет хотя бы чисто символические суммы, то удастся выкрутиться за счет количества жертвователей.

Ну а если собрать не получится, то могу гарантировать скромные поминки – уж на скромные поминки деньги всегда найдутся.

Если кто-то возразит, что, мол, пожил – и достаточно, пора уступить место молодым, то по большому счету я вполне согласен – если бы не одно обстоятельство. Илюше десять лет. Соне – год и семь месяцев. Получается, что мой уход будет способствовать распространению такого отвратительного явления, как безотцовщина. Печально.

Полный отчет о расходовании средств гарантирую. Так что следите за развитием событий.

Ладно. Все будет хорошо. Я настроен на жизнь и дальнейшее функционирование. Благо вверяю свою судьбу в руки опытнейших кардиохирургов. Если у кого-то возникнут вопросы – готов ответить.

Заранее благодарю и обещаю, что в долгу не останусь.

Искренне ваш,
баловень судьбы в отставке, коллекционер эмоций и впечатлений и по совместительству астральный естествоиспытатель на пенсии

Игорь Дудинский

8 февраля – ровно 100 лет со дня рождения моего отца Ильи Владимировича Дудинского – ученого-экономиста, одного из создателей и бессменного (с первых до последних дней ее существования) идеолога мировой системы социализма.

Отец – автор идеи социалистической интеграции, один из основателей Совета экономической взаимопомощи, Института экономики мировой социалистической системы АН СССР. Был личным другом практически всех руководителей сначала стран народной демократии, а впоследствии и государств социалистического содружества.

Илья Владимирович – сын последнего Томского губернатора, а впоследствии видного участника Белого движения Владимира Николаевича Дудинского, ветеран войны (Ленинградский фронт), автор десятков научных книг и огромного числа статей. Главный труд его жизни – «Мировая система социализма и закономерности ее развития», увидевший свет в 1961 году, переиздавался около 20 раз.

Отец скончался в 2002 году и похоронен на Троекуровском кладбище (вместе с моим братом Андреем и мамой – Анаидой Саркисовной Ягубянц). Он навсегда остался моим первым и главным учителем и авторитетом.

•

Неизвестная страница отцовской биографии. Никто уже не знает, почему, оказавшись после Томска в Новчеркасске, дед ушел с Врангелем, а бабушка с отцом остались в городе. Вскоре они перебрались в Ростов, где отец рос как обычный рабфаковский пацан. Собственно, при Хрущеве отец уже не скрывал происхождения. Был уверен, что дед умер в Лионе. И только после смерти отца я выяснил, что дед умер в Белграде и похоронен на русском кладбище. Есть даже номер могилы. Блин, вот какая ирония судьбы. Отец ездил в Белград как к себе домой. Бывал там по несколько раз в году. И не знал, что ходит мимо могилы своего отца. Просто дед в Лионе обнищал, заболел и бывшие врангелевцы в 1936 году устроили его во врангелевскую богадельню в Белграде. Там он через год (в 1937-м) и умер.

Оттепель – великая эпоха, во время которой за невероятно короткий срок (всего-то десятилетие) было создано уникальное по качеству культурное наследие, резко изменившее сознание и менталитет народа. Другой столь мощный по продуктивности отрезок времени назвать трудно. Вот почему надо бы сходить на проект «Оттепель» в Третьяковку.

Я пока не был (говорят, надо простоять полдня в очереди, что для меня сейчас невозможно по причине нездоровья), но получил некоторое ощущение из телесюжетов.

Оттепель – понятие многослойное. В ней как минимум три этажа. Первый (или наоборот – третий) этаж – оттепель для сверхузкого круга эстетов – этаких посвященных в тайны. Второй этаж – оттепель для интеллигенции в широком понимании – уставшей от идеологических банальностей, а потому жаждущей чего-то новенького и вообще поводов для дискуссий и размышлений. И наконец третий этаж – оттепель для народа – например, для так называемой рабочей аристократии – фанатов Есенина и Маяковского.

Дело в том, что у обитателей каждого этажа оттепели было свое искусство. И никто из них понятия не имел, что происходит этажом ниже (или выше).

Не сомневаюсь, что кураторы выставки не приняли во внимание мою тонкую классификацию, а просто предпочли свалить в одну кучу экспонаты со всех этажей.

Лично я, если бы был куратором, так бы и построил экспозицию – по принципу этажности, потому что экспонаты всех трех этажей в эпоху оттепели практически не пересекались, а существовали раздельно – обслуживая свои группы населения. Каждый социальный слой имел дело исключительно со своими кумирами, не подозревая о существовании параллельных вселенных.

Все всплыло на поверхность, обнаружило себя, смешалось и стало доступно всем гораздо позже, когда оттепель уже приказала долго жить.

Итак, что я имею в виду.

Поскольку проект представлен в Третьяковской галерее, то значит, он основан на изобразительном искусстве. Поэтому и я постараюсь объяснить содержание оттепели на примере изобразительного искусства – не касаясь литературы и всего прочего.

Итак, моя гипотетическая выставка, чья цель – показать, что такое оттепель в изобразительном искусстве, состоит из трех разделов.

Начнем с конца. С верхнего этажа. С рафинированных эстетов. Здесь я бы представил произведения так называемых художников-нонконформистов – представителей очередной волны русского авангарда и особенно дипарта. В лице Зверева, Пятницкого, Свешникова, Харионова, Немухина, Мастерковой и так далее – словом, вы меня поняли. Об их существовании кроме аккредитованных в Москве иностранных корреспондентов, западных дипломатов и нескольких десятков тонких знатоков искусства никто в то время даже не подозревал.

Средний этаж. Интеллигенция. Ее властителей дум в искусстве мы, эстеты, называли «левыми полусредними». В первую очередь я бы выставил во втором разделе всех мастеров сурового стиля и авторов типа Красаускаса и ему подобных иллюстраторов текстов из культового журнала «Юность». Ну и заодно остальных «экспериментаторов» из МОСХа.

И наконец, руководствуясь принципом «искусства для народа», на нижнем, основном этаже я бы выставил всего одного-единственного художника – Илью Глазунова. Потому что о наступлении новой эпохи широкие народные массы узнали, посетив на рубеже 50-х и 60-х годов несколько организованных по личному указанию Фурцевой масштабных выставок молодого Ильи Сергеевича – в частности, в ЦДРИ и Манеже. Очередь из желающих попасть в Манеж несколько раз опоясывала историческое здание.

В качестве дополнения к концепции нижнего этажа я бы показал еще и тогдашние эскизы Славы Зайцева. Вот уж кто реальный творец оттепели в области моды – самого массового и народного искусства.

Именно по такому принципу – социальных слоев потребителей искусства и обслуживавших их авторов – я бы и построил экспозицию выставки, посвященной Великой Оттепели.