За последнее десятилетие русская общественная мысль окончательно десакрализовалась. Произошло ее стремительное «обмирщение», мыслительный процесс полностью порвал все связи с метафизическими корнями мироздания. Мысль стала максимально конъюнктурной, утилитарной, материалистической. Сегодня человек, который взял бы на себя смелость заявить, что, скажем, прежде чем изучать политологию, не мешало бы хоть немного поупражняться в метафизике, воспринимался бы как душевнобольной.
Так произошло, потому что исчезли сакральные источники зарождения и формирования идей – то, что называли «тайными мистическими обществами». Сегодня все «главные» идеи рождаются в какой-нибудь президентской администрации или ее политтехнологических филиалах, откуда спускаются в интеллектуальное сообщество, состоящее из стопроцентных материалистов.
Сегодня в России, всегда считавшейся страной экзальтированных мистиков, богоборцев и богоискателей, нет ни одного сообщества или места, где собирались бы люди мистического склада ума и обсуждали бы всякие непознанные проблемы духа.
Место воинствующих хлыстов и скопцов, которые всегда были мощным катализатором русских мистических и духовных поисков, расплодились многочисленные «тоталитарные секты», лидеры которых даже не считают нужным скрывать, что их цель – развести на деньги как можно больше лохов.
В такой ситуации духооставленности и оторванности от Абсолюта остается надеяться только на появление в среде интеллектуалов «кружков» или объединений неких духоискателей-материалистов. В том, что они станут возникать в самое ближайшее время, нет никаких сомнений. Потому что потребность в них будет только расти. Например, тот же гламур в ближайшее время настолько овладеет массами, что потребует собственного четко сформулированного катехизиса, символа веры и как следствие – культовых сооружений типа (для начала) молельных домов, а впоследствии и храмов.
Вопрос в том, когда отдельные «религиозно-материалистические» поиски наконец сформируются в некую общую религию цивилизованной части человечества. Я ни в коем случае не настаиваю, что именно гламур послужит основой для такой религии, но нисколько не сомневаюсь, что ее первоначальный, зачаточный, «ранний» облик мы увидим лет через пять, а может, и раньше.