Если предложение превышает и опережает спрос в космических параметрах, то человек с его хрупкой психикой неизбежно превращается в мутанта. Сознание просто не в состоянии справится с проблемой выбора, и интеллект постепенно мутирует, подстраивая под себя каждую клеточку всего мутирующего организма.

Сегодня все живущие на планете, во всяком случае на ее «цивилизованной» и вменяемой территории – мутанты. Других нет. И просто не может быть.

Человеческий космос характеризовался некоторыми параметрами. В частности, в нем действовали законы диалектики.

В мутировавшем космосе они потеряли смысл. Количество не переходит в качество, разве что в чисто мутантском понимании – типа чем больше денег, тем больше иномарок можно на них купить.  Да и такой категории, как качество, давно не существует. Все иномарки и элитные апартаменты одинаковы по-своему, а на Аллу Пугачеву можно легко обучиться в кулинарном техникуме.

Борьба противоположностей заканчивается ничем. Я посоветовал бы мутанту заглянуть в самого себя (если такое вообще возможно, поскольку у мутанта полностью отсутствует «внутренний мир») и подумать, много ли он извлек «пользы» из драматического столкновения в своей душе объективного и субъективного.

Отрицать вообще нечего, потому что как можно отрицать деньги. Легче отрицать Бога или мучные изделия – особенно когда садишься на диету.

Тем не менее с недавних пор мне навязывает себя достаточно узкий круг мутантов, которые до сих пор на полном серьезе продолжают позиционировать себя как гомо сапиенсы. Они тратят немыслимые усилия, чтобы доказать окружающим и самим себе, что они – не мутанты, не нелюди, а что-то заслуживающее внимания Бога.

Блин, время от времени они начинают страстно убеждать всех и вся, в том числе и меня, что они – чуть ли не «люди будущего», которых окружающие не в силах оценить. В качестве аргумента ссылаются на «конфликт поколений». Мол, все меняется, интеллектуалы старой школы вышли в тираж и не в состоянии понять «молодежь», которую «старперы» безумно раздражают тем, что просто живут на свете.

Под «зажившимися старперами» они подразумевают всех, кто еще не отправился в мир иной. В том числе опять же и меня (хотя я искренне не понимаю, где и как умудрился перейти им дорогу, да еще невзначай наступить на их любимую мозоль).

Я даже не пытаюсь им объяснить, что на самом деле ровным счетом ничего не изменилось. Если они принимают за «перемены» разнообразие выпускаемых иномарок, то мне их откровенно жаль.

Может быть, они всерьез считают, что если вместо одной Аллы Пугачевой теперь поют тысячи ее клонов, то жить стало веселее?

Они лезут из кожи вон, чтобы поспекулировать на «смерти Бога». Но что они без Бога Ноль без палочки. Бог хотя бы был объектом для их переживаний и размышлений. А сегодня они вообще заброшены в вакуум, в торричеллиеву пустоту, в которой вынуждены барахтаться без руля и ветрил. Мутант, в отличие от человека, по определению не способен стать богом для самого себя.

Секрет «конфликта» между мной и ими в том, что мутанты, как и населявшие когда-то планету люди, разделились. В первую очередь – на мутантов патрициев и мутантов плебеев.

Мутанты патриции живут себе и не парятся. Их устраивает все. Потому что, блин, они понимают, что времени больше нет, все, пиздец, оно остановилось, закончилось, прекратило существование. И поэтому никаких «перемен», а тем более «будущего» больше не будет.

Мутанты плебеи не обращают на такие пустяки никакого внимания и продолжают пребывать в состоянии перманентной озабоченности. Целыми днями пытаются в чем-то кого-то убедить, задают «провокационные» вопросы типа из рассказа Шукшина «Срезал», кому-то что-то доказывают, даже изобрели собственный птичий язык для «внутреннего употребления», чтобы мутанты патриции не поняли, о чем они щебечут (хотя лично мне нет никакого дела до того, о чем они там чирикают), пытаются доказать всем свою состоятельность, то есть адекватность вызовам давно не существующего времени, и смертельно огорчены тем, что кто-то упорно предпочитает обращаться к наследию ненавистных «старперов».

Но к чему, блин, обращаться, если у мутантов по определению не может быть никакого «наследия». Они просто не заточены на то, чтобы его создавать и воспроизводить. А главное – они ежесекундно сравнивают и оценивают. Пытаются выяснить, что, по их мнению, «лучше».

Они не понимают, что эпоха качества ушла вместе с людьми, и мутантам досталось только количество, то есть то, что измеряется в цифрах. Один гамбургер или сто. Ну как еще можно «оценить» гамбургер?

Отличить мутанта патриция от плебея можно в первую очередь по суетливости. Сидит, допустим, компания. Сколько-то мутантов патрициев. Сколько-то плебеев. Кто-то высказал мысль. Мутант патриций с ней автоматически и заведомо согласится и пропустит мимо ушей. А мутанты плебеи тут же бросятся яростно ее обсуждать. Причем их в первую очередь будет безумно раздражать то, что мутант патриций на нее не среагировал.

На что, блин, «реагировать»? На поток сознания такого же, как и ты, мутанта, только вдобавок еще и конченого плебея?

Одним из первых почувствовал, что к чему идет, Кнут Гамсун, придумавший самую актуальную на сегодня молитву: «Господи, избавь меня от мудрости». Под «мудростью» он, конечно же, понимал в первую очередь необходимость реагировать на мутантов плебеев.

Творчество всегда связано с опустошением. А халтура – с эпикурейством и гедонизмом. Сейчас я участвую в одном проекте, который резко перешел из ситуации халтуры в градус творчества. Пока он был халтурой, во мне теплилась хоть какая-то личная жизнь. Но как только он стал творчеством, мне стало не до девушек. Мало того, что даже позвонить кому-то некогда, приходишь домой в час ночи, а завтра на работу к девяти утра, блин. Так еще и желания никакого нет. Оно куда-то улетучилось, выветрилось. В душе – абсолютная нирвана. Не знаю, что лучше.

Все-таки лучше, когда деньги падают с неба, и у тебя нет проблем ни с халтурой, ни с творчеством. На хуй нирвана, когда вокруг тебя с каждым днем все больше волшебных девчонок.

•

Завтра начинается новый этап жизни. Все получилось, как предсказала Лена Сулима. Я ей не поверил, но она оказалась астрологом number one.

Она сказала, что я до осени найду свой новый «Мегаполис-Экспресс». Так и произошло.
Завтра проект начинает самостоятельную жизнь.

Моя жизнь последних двух лет была сплошной ностальгией по родному «Мегаполису».
Новый проект, конечно, пока не «Мегаполис», но it depends only on me and an infinitude of complex relations. Так что пока кайфую, хотя приходится ночевать на работе.

Моя Свинка, похрюкай мне на ушко. Мой астральный покровитель Серж Лютенс, окропи меня своими магическими ароматами, чтобы я стал неуязвим для дурного вкуса.

•

После титанических круглосуточных трудов зашел в рюмочную возле Театра Маяковского, взял двести граммов, котлетку, сидел и думал, Господи, что было бы, если бы не было в России Ивана Кашкина.

Да ничего бы не было.

Не было бы так называемой литературы хрущевской оттепели. То есть не было бы ни Гладилина, ни Казакова, ни Аксенова, ни Евтуха, ни Окуджавы, вообще никого, блин. Не было бы аджубеевской школы журналистики. Не было бы ефремовского «Современника» и любимовской Таганки. Не было бы нонконформизма 60-х и площади Маяковского. Не было бы СМОГа.

Вдумайтесь только, что ничего бы не было.

И после этого, блин, до сих пор не только не стоит памятник Кашкину, но даже нет на доме, где он жил, мемориальной доски.

Впрочем, я, честно говоря, не знаю, где он жил, но что доски нет, я абсолютно точно уверен.

Иван Кашкин подарил идеологию, мировоззрение, мироощущение, а главное – технологию самовыражения и самоутверждения целому поколению, и даже не одному, а по меньшей мере нескольким. Господь Бог через него спас Россию, ее интеллигенцию, ее интеллектуальную элиту. Он – единственный интеллектуал, чье значение для России невозможно переоценить.

Все остальные – вторичны, поскольку порождены им.

Блин, круглосуточная работа на износ прекрасна тем, что держит тебя в форме. А кто не соблюдает форму, тот рано умирает, как тонко подметил один московский интеллектуал.

Но, блин, в чем моя «трагедия дня». Последние выходные без жены с ребенком. Они приезжают из Турции 5-го. Блин, сколько я строил планов. Каких девчонок пригласил провести со мной пятницу-субботу-воскресенье – так сказать, гульнуть напоследок. И вот пришел инвестор и все опошлил. Умудрился сместить главного редактора накануне выходных. То есть в чистом виде поменял коней на переправе. И пришлось в авральном режиме переделывать весь проект.

Выходные отменяются. Хотя, конечно, инвестор прав, потому что доверился безумцу, который готовил против него идеологическую диверсию.

Сейчас все пойдет как по маслу, но на днях приедет жена с малюткой Ду, и жизнь разделится на две части – 99% жизни на работе, в праведном самосожжении во имя торжества идей «Справедливой России», и только 1% приходится на утреннее бритье, душ, стремительный завтрак, мимоходом поцелуй в лобик малютке Ду, любимой супруге, ныряние в метро, выход на станции «Боровицкая». Дальше бесконечный, счастливый и изнурительный марафон, когда некогда даже пообедать, разве что что-то перехватить на ходу, до одиннадцати вечера. Потом снова ныряние в «Боровицкую», приезд домой, когда малютка Ду спит мертвым сном, ныряние в постель, провал в цветные и многолюдные сны, пробуждение в восемь утра, бритье, душ, стремительный завтрак. И так до упора.

Я к тому, что у меня был последний шанс оттянуться с девчонками. Но инвестор у меня его отнял, блин.

Но кто не соблюдает форму, тот рано умирает.

•

Господи, как прекрасен и разнообразно однообразен этот мир.

Тем азартнее жить, бороться и искать, найти и не сдаваться.

Главный подвиг современного журналиста – овладеть идеологией таблоида. Интересно, учат ли этому на «соответствующих» факультетах?

Современная журналистика – передний край революции, линия фронта, Испания 30-х годов. В смысле актуальности у журналистики конкурентов нет. И больше не будет.  Политтехнологи отдыхают. Они – вторичны.

Журналистика – профессия суперэлиты, богоизбранных господ, властителей мироздания. Ее возможности безграничны и неисчерпаемы.

А все началось с фильма «Сладкая жизнь». Там Феллини все напророчил. На всю оставшуюся жизнь.

Самая гениальная пьеса мира – «Синяя птица», чей юбилей мы отмечаем в эти дни. Самый гениальный фильм мира – «Сладкая жизнь». Заметьте, оба произведения – на одну тему и об одном и том же. Два классических таблоида, где все подано в суперконцентрированном виде. Две квинтэссенции – и мироощущения, и тенденции развития моды (как вечного декаданса). Декаданс и неодекаданс.

Таблоид – самое концентрированное воплощение идеологии декаданса (или неодекаданса).

Господи, переведи мой разум на таблоидное мышление, чтоб в просвещении стать с веком наравне. Большего я от Тебя не потребую.

•

Сегодня утром вышел купить карточку стрима и обалдел. Идут толпы старшеклассниц. Одна гламурнее другой. Все как одна – фотомодели. Ничего волшебнее в жизни не видел.
Почему старшеклассницы возбуждают сильнее, чем самые стильные путаны? Да потому что они несут в себе симбиоз Жажды Знаний и Эротики.

А путаны не несут в себе Жажды Знаний, а только одну Эротику. Поэтому старшеклассницы и стоят дороже, чем самые дорогие путаны.

Ярче всего говорят про старшеклассниц на Украине: «Книжки в сумце, а хуй на думце».
Точнее ничего не слышал. Именно так оно и есть. Отсюда и безумное желание затащить их всех сразу в постель.

•

Вчера пил коньяк с супергением газетного дела. Он ненадолго приехал из Европы, где делает сразу несколько газет. Главный редактор пригласил его побеседовать о нашем проекте. Гений сказал, что в Москве есть только одна газета – «Твой день». Все остальные – отдыхают и не имеют никакого отношения к понятию современная газета. Я с ним полностью согласен.

Любопытный эпизод произошел во время нашей беседы. Мы сидим, потягиваем коньячок. Вдруг входит один убогий человек с огромными амбициями, доставшийся по наследству от старой команды. И убогий человек краем уха слышит, как гений произносит фамилию Березовский. Он как раз рассказывал о недавней встрече с опальным олигархом. Убогий человек вдруг напрягся и говорит: «Да что вы людям лапшу на уши вешаете. Березовский никому интервью не дает и никого к себе в дом не пускает». А на столе лежали газеты, которые гений принес с собой, чтобы нам показать. Я молча разворачиваю одну из них – с репортажем гения с виллы Березовского. Четыре таблоидных разворота. С огромными фотками, где Береза показывает моему собеседнику свои владения, в том числе половинку «Жигулей», которые стоят на его участке. На нескольких снимках они стоят рядом.

Гений спокойно так говорит:

– Интервью можно взять у любого человека. Даже у того, кто вообще не дает никаких интервью. Было бы желание.

Главный редактор у убогого человека этак язвительно спрашивает:

– Кстати, а вы не могли бы договориться с Березовским об интервью?

Убогий человек затрясся, и его мгновенно как ветром сдуло. Надеюсь, он в нашей редакции больше не появится.