Когда вышел фильм «Остров», я понял, что произошло знаковое событие. Язык китча, на котором деятели официального искусства привыкли разговаривать с народом, достиг своего совершенства и апогея. И что дальше ничего более значительного не предвидится.

Что такое китч. Например, когда атеистический режим предлагает одному из своих подручных (тоже атеисту) в рамках «либерализации» создать произведение искусства, посвященное православию. В результате появляется нечто, что переводит проблемы духа в плоскость «нравственности». То есть Святого Духа нет, а есть «нравственность» (она же комсомольская справедливость, как говорил один умный человек), проблемами которой и озабочена рефлексирующая в пространстве между «добром» и «злом» несостоявшаяся «интеллигенция». При этом всё происходит в сугубо «церковном» антураже. И народ – особенно неискушенные искатели истин из образованцев – балдеет. Подхватывает и раскручивает, выставляя как знамя.

Мне так смешно, когда критикуют Илью Сергеевича Глазунова. Считают его конъюнктурщиком. Типа мастером китча. И при этом навешивают на «Остров» ярлык чуть ли не высшего откровения. Да Глазунов – потрясающий художник, который выполнил свою историческую миссию. Использовал язык китча, чтобы адаптировать космос поздних передвижников, русского стиля и серебряного века, то есть всей нашей имперской роскоши – к менталитету послесталинской оттепели, когда народ вообще не понимал, на каком свете он находится и в какую сторону смотреть в поисках света в конце тоннеля.

Русское искусство возникло сразу после заката Византии, подхватив Эстафету Духа. Запад впал в искушение галимым физиологизмом. А Россия строила Покрова-на-Нерли и считала эталонами Рублева и Дионисия.

Потом началась деградация, которую остановил серебряный век. Его экстаз перешел в революцию, уничтожившую всех своих детей, а заодно и национальный генофонд.

Заслуга Глазунова в том, что он подвел черту под эволюцией русского искусства, но тем самым он сразу распахнул двери для массового вторжения китча в пространства так и не сформировавшейся вертикальной идеологии.

Конечно, генофонд не вернуть, но зато мы стали настолько наинтернеченными, что пытаемся размышлять о национальных истоках и русской идее. Хотя цифровая пропаганда свое дело знает, поэтому ничего позитивного в смысле метафизики нам не светит.

Сегодня, конечно, всем всё до фонаря, и народ предпочитает идти на поводу. Что назначили последним писком, то и хавает. Но я все ж осмеливаюсь мечтать о наступлении прозрения – хотя бы перед самым концом, который неизбежен.

Вот бы нам повести себя как людям истинного, древлего благочестия, которые сжигали себя в скитах, чтобы не стать свидетелями последних времен. Ну что стоит Кремлю напоследок, перед уходом в иные реальности совершить хотя бы два поступка. 1. Официально перед всем миром объявить себя Третьим Римом – с принятием соответствующей идеологии и системы ценностей и послав куда подальше всех Варфоломеев. Просто всего лишь объявить. И наслаждаться произведенным эффектом. А остальное само образуется. 2. Сделать все авраамические и другие мировые религии с их храмами и общинами – имманентной частью государства. То есть принять всю имперскую метафизику под свою крышу. Хватит отделять церковь от государства. Все традиционно российские имперские традиции – православие во всей его полноте, ислам, иудаизм, кабалистика, плюс буддизм со всеми его тонкостями и ответвлениями, плюс еще то, что называется «язычеством», шаманством, вудуизмом, плюс разные наши родные экстатические течения вроде хлыстов и скобцов – узаконить на уровне Конституции, установив разумные финансовые отношения. Религиозные общины платят налоги, но и рассчитывают на материальную поддержку государства в трудные времена.

И тогда, когда наступит торжество Божественного Замысла на земле, мы наконец разберемся, где китч с его зомбированием мозгов и ложными кумирами, а где истинный (а не электрический) Фаворский Свет.

Написано в абсолютно трезвом виде, в здравом уме и твердой памяти. Не отрекаюсь ни от одной строчки. Надеюсь на продолжение.