За весь человеческий период истории люди никогда так мало не думали о смерти, как сейчас.
Оно и понятно. За весь человеческий период истории люди никогда не были настолько укоренены в материальном, как сейчас.
Когда публицисты хотят показать всю степень сегодняшней деградации, то, как правило, сравнивают современную цивилизацию с Древним Римом.
На самом деле Древний Рим «деградировал» в соседстве и вместе с его богами. Сохраняя с ними живую и непосредственную связь.
Древний Рим – не аналогия для нас. Точнее, совсем не аналогия. Для нас вообще нет никаких аналогий, потому что мы считаем атеизм – нормой жизни.
А все из-за того, что нас заебали 1) постмодернизмом, 2) политкорректностью, 3) мультипультикультурностью.
На самом деле атеизм означает отсутствие мыслей о смерти.
Оказалось, что заебать сознание можно до степени отсутствия в нем даже мыслей о смерти, то есть до абсолютной опустошенности, до торричеллиевой пустоты. Чтобы в сознании не присутствовало главное – то, кроме чего, собственно, ничего нет. Только о чем и стоит думать. Больше ведь думать не о чем.
Не удивительно, что заебанное сознание ищет спасение в атеизме.
Мыслитель прекрасен тем, что конкретно он выскажет о смерти – своими мыслями о смерти.
Собственно, мыслитель и раскрывается исключительно в размышлениях о смерти. Блин, блядь, о чем же, сука, еще.
О любви не говори – о ней все сказано. Ты мне расскажи о смерти. А я послушаю. Не сомневайся – оценю по достоинству.
Собственно, с точки зрения того, какие знания я получил от них о смерти, я и оцениваю встречающихся на моем пути людей.
Чтобы не возникало неуместных вопросов, лично я о смерти пока вообще ничего не знаю.
•
Сегодня самая распространенная форма шизофрении – оптимизм. Причем чем больший человек оптимист, тем глубже и безнадежнее его шизофрения.
•
Меня спросили, кто такой мерзавец. Так сразу, если не по-комсомольски, конечно, не ответишь. Но пока напрашивается, что, видимо, это творческий (подчеркиваю – творческий) человек, мечтающий войти в элиту.
Конечно, я не считаю стремление человека обыкновенного, не творческого, ординарного войти в элиту чем-то постыдным. Нет, конечно. Войти в элиту – конечно, естественное и органичное желание для каждого амбициозного пацана и девчонки.
Но вот с людьми творческими – тут все сложнее. Увы.
•
Изучение процесса познания во всех современных учебниках философии просто обязано начинаться с вопроса – сколько стоит?
•
Даже если предположить, что невозможное возможно, и можно что-то изменить, то для кого менять? Для народа? Но народ состоит из людей приземленных, примитивных, мещанистых, далеких от романтики перемен, а тем более революции. Предел мечтаний человека из народа – устроиться работать охранником. А должность охранника, как известно, хороша тем, что сразу всем доволен и больше ничего не хочется.
Если у Ленина с Троцким на философские вопросы были ответы, потому что Россия была страной рабочих и крестьян, то сегодня ответов – нет, потому что Россия – страна охранников.
Ленина и Троцкого окружали интеллектуалы, противопоставлявшие себя быдлу и мечтавшие железной рукой сделать из быдла интеллектуалов, то сегодня лозунг интеллектуалов: Спасайся кто может – охранники идут.
Не родился еще тот Маркс с Энгельсом, который бы поработал с идеологией охранника.