На прошлой неделе заседал общественный градостроительный совет при мэре Москвы. Итоги печальные. Все более-менее яркие проекты отвергли. Так что Москва обречена оставаться безликой архитектурной провинцией.
Лужков отвратителен не тем, что сносит много старья и на его месте строит новые здания. А тем, что строит унылую серятину. В Москве так и не появилось ни одного шедевра современной архитектуры – сплошные импровизации на вчерашние темы. Идешь по городу, и нечем порадовать взгляд. Старая архитектура себя исчерпала, перестав соответствовать менталитету современного человека, а новую запрещают. В Москве дай Бог если наберется десяток эстетов, кончающих при виде построек Шехтеля или Кекушева. А через десять лет таких вообще не останется. Современный человек пресыщен, ему все быстро надоедает, поэтому чем стремительнее будет обновляться среда его обитания, тем комфортнее продвинутые люди будут чувствовать себя в мегаполисе, в котором они живут.
Лужкову можно было бы простить многие грехи, если бы ему удалось пробить хотя бы пресловутый батуринский апельсин, о котором пошумели и спустили на тормозах – только потому что слишком «дерзко». Тоже, конечно, не самая свежая идея, но все привлекательнее, чем тошнотворный ЦДХ.
Москва никогда не славилась так называемым «обликом». Разве что при Сталине, когда из нее пытались сделать город будущего, но не хватило политической воли, средств, и смелый эксперимент обернулся посмешищем хрущевских пятиэтажек. Архитектурные предпочтения сегодняшних хозяев города свидетельствуют о том, что совок навечно засел в их генах, и они не в силах отказаться от идеологии хрущоб – хотя по мере возможностей, мобилизуя весь свой убогий вкус, стараются их огламурить и ставить не горизонтально, а вертикально.
Уже ясно, что у нас, несмотря на все сенсационные домыслы, не будет даже Dynamic Tower высотой в восемьдесят вращающихся независимо друг от друга этажей, ни других оригинальных башен, зданий и мостов. Лужков на корню зарубил все проекты, в которых есть малейший намек на XXI век.
Понятно, что собор Василия Блаженного не так уж и плох. Просто он всем безнадежно осточертел. Его уже невозможно воспринимать без рвотных позывов. Причем исключительно по той причине, что никто не озаботился о том, чтобы придумать ему современную альтернативу. Не потому что нет гениев. Просто совковая пропаганда основательно прозомбировала народ незыблемостью «классического наследия». Любое посягательство на «наше все» расценивалось как государственная измена. Последствия мы пожинаем сегодня. Всеобщий паралич воли и инициативы исключил любые футуристические прорывы.
Если бы того же Василия Блаженного за счет каких-то архитектурных ухищрений хотя бы слегка актуализировали, подогнав под мироощущение сегодняшнего интуриста, он мог бы еще немного послужить делу мира и прогресса. Но сейчас, увы, он яростно и непокорно работает против кремлевских политтехнологов. Причем дело не в отсутствии идей, а во всеобщей усталости. Никого давно не волнует, что построят на месте их снесенных гаражей.
В свое время гениальный архитектор Иван Ильич Леонидов прекрасно понял, что к чему и, осмыслив опыт Эйфелевой башни, разработал гениальный проект. Он дерзнул актуализировать ансамбль самого Кремля, предложив возвести на Красной площади конструктивистский вариант русской березки. Причем она должна была быть выше всех башен, но одновременно подчеркивать их величие. Поистине гениальный замысел, причем настолько, что даже большевики из-за своих тогдашних внутренних разборок не смогли его осмыслить и воплотить.
Сегодняшняя Москва в архитектурном отношении не заслуживает ни одного доброго слова. На ее территории нет ни одной постройки, которую жалко было бы сравнять с землей. Наша среда обитания катастрофически устаревает – в первую очередь эстетически. А вместе с ней деградируют и те, кто обречен в ней прозябать.