Привел в качестве примера Пикассо – и вот на тебе. Побил все мыслимые ценовые рекорды.

За что заплатили? За откровение на тему, что нас ждет после смерти и как избежать худшего? За магию привлечения финансовых потоков? За эликсир бессмертия? За секрет вечного кайфа?

Да ни за что. За холст/масло. Картинку.

Причем даже не новаторскую, а синтезированную из опыта современников.

На самом деле аферисты мирового масштаба нагло продемонстрировали, что как строили олигархов, так и будем строить.

Экспроприация экспроприаторов в современной интерпретации.

Делиться надо, господа буржуазия.

•

Для чиновников Победа – что-то вроде победы национальной футбольной команды.

Были команды – никакого ажиотажа вокруг 9 Мая не было. Отмечали достойно, без истерики, пафоса, нагнетания и воспитательно-пропагандистской трескотни.

Даже у «великого архитектора Победы» товарища Сталина хватило такта понять, что Победа 1945 года – категория тонкая, ускользающая от категорической императивности.

Этичнее было бы помалкивать в тряпочку и лить слезы раскаяния.

Не бряцать бутафорским оружием, а объявить тихий день молчания и траура – и пусть каждый решает, как, с кем и над чем размышлять и кого (что) поминать.

К сожалению, сегодняшним эффективным менеджерам приходится оправдывать свое существование. Поэтому без истерики, пафоса и ажиотажа – никак.

Поскольку футбольных команд, способных побеждать, не осталось, пришлось срочно искать соломинку.

Покопались и поняли, что из всей необъятности с большой натяжкой подходит только Победа. Не беда, что вызывающая слишком много вопросов.

Истерика по поводу 9 Мая нарастала по мере деградации режима и достигла апогея, когда вообще не осталось чем гордиться – ни в прошлом, ни в настоящем.

Последняя соломинка.

В океане лжи, цинизма и тотального воровства больше хвататься не за что.

•

Довелось пообщаться с представителями ну самого последнего дна общества. Горькому и не снилось.

Что меня сразило наповал. Каждое чье-то высказывание с намерением что-то сделать вызывает полнейший обскурантизм со стороны окружения.

Причем скептицизм принимает вполне «меркантильное» воплощение.

Например. Кто-то говорит:

– Эх, сейчас бы помыться.

Собеседники мгновенно откликаются:

– Ну помоешься. А что толку. Как был бомжом, так бомжом и останешься. Что-то я смотрю ты в тот раз мылся, а так и не разбогател.

Или:

– Может, сходить туда-то и поискать то-то?

Ему в ответ:

– Ты уже ходил. И что? Сильно разбогател?

Аналогичная реакция на каждый позыв к любому действию. Результат меряется на «разбогател» или нет.

На месте тандема я бы утвердил такой бомжовый прагматизм в качестве государственной идеологии.

Убил бы одновременно миллион зайцев. Люди наконец поняли бы, что от их активности ничего не зависит. Любые усилия заканчиваются ничем. Поэтому нечего и рыпаться.

Начал бы воспитание с детского сада.

– Дай конфетку.

– Ну съел ты вчера конфетку – и что? Сильно разбогател? Стал олигархом?

Выросло бы вполне неприхотливое и даже «буддистское» в смысле конформизма поколение.

•

В современном мире даже считавшееся когда-то первосортным искусство давно протухло и превратилось в унылый безликий навоз, который, кстати, даже не пахнет – настолько он утратил свои первоначальные качества. Что уж говорить о второсортном.

Дожили. Даже говно не пахнет, потому что по кондиции не дотягивает до нужного качества.

Инвестор Лебедев, неоднократно терпевший фиаско на внутреннем издательском рынке, наконец остановился на оптимальном и беспроигрышном проекте. Возродил ставшую жертвой кризиса «Русскую жизнь». Правда, теперь журнал будет называться «Новая русская жизнь» (не иначе как прежние инвесторы не захотели расставаться с названием). Но команда – та же.

Проект и в самом деле беспроигрышный, потому что невозможно собрать более идеальный в профессиональном отношении авторский коллектив, состоящий из людей продвинутых, бойко пишущих, с живым, подвижным интеллектом, четко понимающих «задачу дня» (кто и чего от них ждет) и вообще приятных во всех отношениях. С такими молодцами – хоть в разведку. Не подведут родного инвестора.

Сказанное не предполагает ни одного аргумента, что «Новая русская жизнь» когда-нибудь прекратит существование. Так что за судьбу издания можно не беспокоиться. Продвинутой публике подарили вечный кайф в виде интеллектуального чтива на все времена – до тех пор, пока земля еще вертится. Отныне и до конца света. Все умрут, а «Русская жизнь» останется. Можно сказать, что Лебедеву удалось запустить интеллектуальный вечный двигатель.

Возрождение моды на интеллектуальные игрушки типа «Русской жизни» свидетельствует, что Кремль не блефует, уверяя, что кризис в самом деле остался позади. Неспроста у власти появилась возможность все чаще баловать просвещенную общественность. Недавно вот завезли выставку Пикассо. Теперь и «Русскую жизнь» возродили. Не жизнь, а сплошной пир духа.

Поневоле напрашивается аналогия. Ситуация перед войной и после перестройки. Практически один в один.

Я имею в виду качество человеческого материала.

Накануне войны – сталинская пропаганда трезвонила о невиданном единстве партии и народа.

С первыми выстрелами на границе то, что выдавалось за «вооруженные силы», оказалось полным блефом. 25 тысяч танков при виде 3,5 тысяч танков противника мгновенно обратились в паническое бегство.

Над тогдашним «единством партии и народа» стыдно даже стебаться.

Естественно, Сталину пришлось принимать суровые меры, чтобы превратить сдававшуюся без боя в плен гопоту в Защитников Отечества.

Прав был Солоневич, считавший, что Гитлера подвели его эксперты, начитавшиеся Зощенко и Пантелеймона Романова и на основании их текстов сделавшие вывод о «русском характере». Мол, чтобы поставить раком такой человеческий материал, с лихвой достаточно трех месяцев.

Гитлер решил, что если за романтику третьего рейха немцы готовы отдавать жизнь бескорыстно, то советское быдло понятия не имеет, что такое романтика, поэтому прежде чем отдавать жизнь, основательно подумает.

На самом деле Гитлер и его эксперты были не так уж и не правы. «Русские» в результате череды взаимоисключающих большевистских экспериментов, закончившихся нэпом, были именно такими придурками, как в рассказах Зощенко. Сплошные Вантё и Мантё. И если бы не было Сталина, то действительно – основные задачи немцам удалось бы осуществить до начала холодов.

Однако Сталин оказался не так прост. Он, как и Гитлер, прекрасно видел, с каким сырьем имеет дело.

К тому же у Сталина было одно преимущество – административный ресурс – в виде карающего меча революции. Сталин тоже понимал, что другой веры кроме как в собственную шкуру у зощенковских придурков-колхозников Вантё и Мантё нет. Поэтому ударил по их самому уязвимому месту – заставил дрожать за собственную шкуру.

Гитлер не предполагал, что Сталин с помощью карательного аппарата когда-нибудь сможет заставить опущенное, безвольное быдло сорганизоваться, подчиниться генеральной линии и стать управляемой массой. Гитлер не думал, что задача такого масштаба по силам коммунистическому диктатору.

Гитлер в страшном сне не мог представить, что коммунизм может стать таким же актуальным и действенным мифом (идеей, идеологией), как и фашизм, за который кто-то согласится отдавать жизнь.

Та же самая ситуация повторилась с приходом Горбачева.

Чтобы оценить качество «советского народа» в эпоху развитого социализма, достаточно посмотреть на его поведение в первые годы перестройки, когда он получил долгожданную свободу.

Мгновенно вылезли наружу все самые низменные инстинкты. В первую очередь патологическая страсть к наживе, цинизм, эгоизм, воровство и вообще беспредел. Бери, что плохо лежит. Убей того, кто мешает взять, что само идет в руки. Ради ста баксов не пожалею даже самого першего компаньона и лепшего друга. Какие там «интересы государства».

Вакханалия продолжалась, пока не пришел Путин, который железной рукой, практически по-сталински, как истинный правильный пахан быстро подморозил территорию, навел хоть и относительный, но прядок, назначив старших по зоне и определив, кому сколько беспредела положено.

Сразу все встало на свои места.

Отсюда вывод. При первых же признаках послабления, безвластия или не дай Бог свободы дорогие россияне мгновенно превращаются в стадо неуправляемой гопоты, которое напрочь забывает, что существует какое-то там «государство», и начинает руководствоваться самыми что ни на есть низменными, животными инстинктами.

Поэтому в России – никакой свободы никому.