В «Новой газете» сегодня утром появилось наконец обращение олигарха Александра Лебедева по поводу его видения ситуации с закрытием газеты «Московский корреспондент». Его (обращение) анонсировали (в частности, по «Эху Москвы») дня три, поэтому я думал, что прочту что-то сверхъестественное. Так анонсируют разве что мировые премьеры «фильмов века» с участием голливудских суперзвезд.
И вот я проснулся, прочел и пошел на рынок за продуктами для дома, для семьи. Раньше я не имел возможности ходить на рынок, потому что по тринадцать часов в день делал газету «Московский корреспондент». Вместо меня на рынок ходила жена с ребенком, за что она на меня постоянно сердилась. Мол, в приличных семьях отцам как-то удается совмещать походы на рынок и работу. Но мне не удавалось, блин. Потому что я буквально сгорал на работе.
Предчувствую, что на рынок мне осталось ходить совсем недолго, но уже по другой причине. Из-за отсутствия денег. Откуда у безработного деньги. Ведь газета закрылась.
Итак, я проснулся и прочел обращение Лебедева. Меня оно впечатлило своей тусклостью, банальностью и непоследовательностью. Я понимаю, что политика и т. д., приходится выдавать желаемое за действительное. Но, блин, откуда в таком случае уверенность, что «слухи о моей смерти сильно преувеличены»? Господи, да еще не нашел цитаты расхожее.
Если слухи о твоей смерти сильно преувеличены, то и разговаривай с позиции силы, а не юли. Скажи прямо, что все закрыл из стратегических соображений, чтобы перегруппировать силы и в ближайшее время с еще большей энергией обрушиться на несправедливости века нынешнего. Но ничего такого в оправдательной записке нет.
Зато есть самое обидное для бывшего коллектива боевой антилужковской газеты – признание своего поражения перед мэром Москвы и его супругой. Мол, Лужков выбросил нас из всех киосков, поэтому издание убыточно, и я его закрыл.
Зачем, спрашивается, было вступать в бой? Или ты не подозревал, кому принадлежат столичные газетные киоски?
На самом деле ситуация складывалась диаметрально противоположная. Газету рвали из рук. Просто надо было наладить ее распространение, исходя из того, что мы издаемся в тылу врага. Но до таких «пустяков» администрации не было никакого дела. Все получали свою приличную зарплату, и ломать голову над тактикой и стратегией доставки такого «специфического» СМИ до читателей никто не хотел.
О том, что газета закрылась на пике популярности, свидетельствует простой факт. Даже московские судьи, традиционно поддерживающие Лужкова, вставали на нашу сторону, когда мэр подавал на газету миллионные иски.
Но самое обидное место в послании Лебедева вот в чем. Якобы «по имеющимся у него данным», как считает Лебедев, статья про Путина и Кабаеву «имела чисто заказной характер, и ее появление именно в «Московском корреспонденте» было направлено лично против меня», – пишет Лебедев. Она-то, мол, и стала «последней каплей, переполнившей чашу терпения».
Вернувшись с рынка, я сказал жене:
– Блин, как же я жалею, что та несчастная статья не имела заказной характер. А то бы я сейчас не обходил бы окрестные заводы и не спрашивал, требуются ли вам сборщики изоляторов и сколько они получают. А сидели бы мы с тобой в каком-нибудь пансионате на берегу теплого моря.
На что она мне справедливо заметила:
– А все потому, что ты безнадежный идеалист.
Конечно же, она хотела сказать, что я безнадежный мудак, но из уважения к моему возрасту постеснялась. Но я с ней согласен.
