Если Запад реально мечтает уничтожить ненавистную ему Россию, то у него было немало возможностей для реализации коварного замысла. Например, в те же 90-е годы, когда, как считают фофудьеносцы, у власти стояли «ставленники ЦРУ», агенты влияния – словом, не Кремль, а сплошная пятая колонна. Стоило тогда напившимся крови русофобам пальцем пошевелить – и вся обесточенная Россия в мгновение ока оказалась бы под американским колпаком.

Однако вопреки логике фофудьеносцев всесильное ЦРУ предпочло равнодушно наблюдать за началом путинского «возрождения». И никто из «врагов внутренних и внешних» даже пальцем не пошевелил, чтобы пресечь процесс в зародыше. Хотя вполне могли бы. Получается, ЦРУ упустило шанс и осталось с носом.

Если оно оказалось беспомощным против России поверженной и обескровленной, то почему так волнуются сегодняшние фофудьеносцы, устраивая истерики типа «НАТО подступает к границам Белгородской области»? Ведь режим крепчает с каждым днем, и начавшемуся процветанию не видно конца.

Интеллектуальное сообщество продолжает стремительно дробиться на все более мелкие составляющие. Никогда еще фраза «сколько людей, столько и мнений» не несла в себе эсхатологический смысл. Никогда еще любой более-менее «умный» диалог двух мыслящих людей не оставлял после себя осадок в виде ненависти друг к другу. Никогда еще общественные дискуссии не были такими пустыми, бессмысленными и бесплодными. Когда в спорах вместо истины рождается злоба, дискурс неизбежно превращается в сумасшедший дом, обитателей которого никто не воспринимает всерьез.

Если процесс пойдет с такой скоростью, не дальше чем через год-два ни у кого из противников системы не останется ни одного единомышленника. В конце концов в один прекрасный день «партия власти» окажется в роли смотрителя огромной палаты № 6, где у каждого пациента – свои собственные тараканы и полностью отсутствует способность понять, о чем вообще бормочет собеседник. Вот тогда мы и узнаем, что такое апокалипсис.

•

Беседовал по работе с одним известным экономистом. Он сказал, что защищал докторскую диссертацию еще в советское время. Тема была связана с идеей так называемого переводного рубля, который тогда пропагандировали и пытались внедрить как идеальную валюту для расчета сначала между социалистическими, а потом и с капиталистическими странами.

– На самом деле никакого переводного рубля никогда не существовало, – усмехнулся мой собеседник. – Увы, представители нашего поколения ученых-экономистов основную – самую плодотворную часть жизни были вынуждены потратить на то, чего вообще не было и быть не могло. Мы делали то, на что нас провоцировали товарищи из ЦК КПСС, а точнее – выдавали желаемое за действительное.

– А сейчас разве не то же самое? – поддержал его я. – Что в Кремле, что среди оппозиции. Власть провоцирует обе стороны на создание утопичных интеллектуальных конструкций типа «плана Путина», суверенной демократии, евразийства, национал-большевизма, разных антирусофобских, народных и прочих лиг и ассамблей. Из последних начинаний – борьба с коррупцией. Да что ни назови – за всем абсолютная, торричеллиева пустота. Все тот же переводной рубль. Не иначе как нам суждено вечно оставаться его заложниками.

В сущности проблемой №1 в России во все эпохи оставался общественный раскол. Нет такого русского мыслителя, который бы не делил интеллектуальное сообщество на «своих» и «чужих». На «мы» и «они». В свое время, где-то в середине 70-х утонченный провидец Евгений Всеволодович Головин со свойственной ему иронией уловил самую суть, сердцевину, квинтэссенцию разногласий:

Они и мы томительно устали.
Они от нас, а мы от них.
Нам ненавистно производство стали.
Им ненавистен сумасшедший стих.

Время внесло свои коррективы, и сегодня, конечно, уместнее было бы сталь заменить на нефть. Но все равно сформулировано гениально. Прежде всего потому, что проблема уже давно не в политическом, классовом или национальном противостоянии. А чисто в эстетическом.

Да, вопрос сегодня стоит именно так. Сталь (нефть) или сумасшедший стих. Потому что все остальное уже не имеет никакого значения. Поздно.

Тем не менее тех, кто за «производство стали», увы, с каждым днем все больше. «Их» уже практически 100%. Ну и пусть жрут свою сталь и захлебнутся в своей нефти. Нас же – все меньше.

В Другой России никакой стали (нефти) не будет. Мы ее просто ликвидируем как объективную реальность. Оставим только сумасшедший стих.

Чем хуже, тем лучше. Еще не вечер.

•

Прочитал, что Институт философии выселяют из его «исторического» здания, и его обитатели, естественно, «возмущаются».

Блин, лучше бы увидели в происходящем знак свыше – чтобы покаяться за прошлые идеологические грехи и наложить на себя епитимью, взяв пример с Григория Сковороды, который, как известно, был бродячим, странствующим философом.

И вообще – зачем философу институт? Чтобы типа было где думать, а то дома жена, ребенок, телевизор?