Как вы считаете, инфантилизм – диагноз или так, черта характера? Мне все больше кажется, что диагноз.

Главный симптом современного инфантилизма – фанатичная преданность идеям шестидесятничества – как истокам сегодняшнего либерализма. В первую очередь зацикленность на так называемой «антисоветчине» – но не как романтике, а как тупой и упертой русофобии, маскирующейся под противостояние «режиму» (на самом деле – России и ее народу). Если худшие из антисоветчиков 60-х вопили, что во всем виновата советская власть (картошка подорожала – долой советскую власть), то теперь либералы до хрипоты уверяют, что если закрыли педофильскую выставку, то во всем виноват, конечно, Путин, и вообще в стране начинается крутой фашизм и сплошной Бабий Яр.

Я не встречал более прекрасных романтиков-антисоветчиков, чем представителей своего поколения 60-х. Для них взвалить на себя крест страданий было как мазохистское наслаждение. Не буду перечислять их славные имена. О них знают все лучшие из лучших.

Но времена безжалостно меняются. Время летит вперед, как не снилось никакому Свиридову. Сегодня смешно быть романтиком в стиле шестидесятых, а тем более отстаивать соответствующие идеалы. Нет уже тех идеалов. Жизнь стала более жесткой, структурированной, чисто конкретной и совсем не беззаботной, как в благословенные времена сексуальной революции. В сегодняшней реальности нет места инфантилам, которые пытаются жить по законам беззаботного и счастливого детства, когда родители все разрешали и ничего не требовали взамен. Эпоха безответственности закончилась. Теперь каждый обязан определиться, с кем он – со страной и народом или сам по себе. Ты инфантил-одиночка (с диагнозом) или зрелая личность, сознательно подключившаяся к философии общего дела.

Поэтому мне бесконечно жаль моих бывших единомышленников-шестидесятников, которые своим бесконечным низкопробным фрондерством отстаивают право оставаться вечными инфантилами. На мой взгляд, сегодня инфантилизм и слабоумие – полные синонимы.

Хотелось бы объяснить инфантилам-русофобам, что Россия вступает в эпоху абсолютно нового, иного романтизма – созидательного, а не «критическо-обличительного», которому мы с лихвой отдали дань в 60-е. Стоит ли объяснять, что Россия – страна вечной романтики. И на наших глазах происходит возвращение к каким-то естественным истокам.

Впрочем, я уже успел убедиться, что в нашу меркантильную эпоху инфантил и романтика – понятия взаимоисключающие. Человек с диагнозом не может быть романтиком в современном понимании.

Я вижу, как сегодня становятся все более востребованными романтики именно «сурового стиля» – интеллектуалы, которые сумели прочувствовать строгую и трепетную сущность России, в очередной раз вынужденную принять брошенный вызов, снова отразить натиск сил зла и стать самой яркой духовной демократией земли.

Конечно, задача не из легких. К тому же на войне как на войне. А война любит романтиков – собственно, сражения выигрывают в основном романтики. Но инфантилам на поле боя, конечно же, не место. Инфантил не в силах осмыслить метафизическое величие происходящего. Поэтому давайте подходить к каждому жесту, претендующему на общественный резонанс, с полной ответственностью. Что уместно, а что выглядит как дешевая провокация.

Посвящается нашим великим пропагандистам

Есть один сюжет, история жизни, которая могла бы стать ключевой для понимания происходящего. Почему вы, пропагандисты, ее не раскрутили? Было несколько скудных упоминаний, но на целую телепередачу так никто по какой-то причине не отважился.
Речь идет о судьбе одной из ярчайших московских шестидесятниц и хозяек, пожалуй, самого антисоветского салона 60-х годов – Леночки Строевой.

Лично я знал всех антисоветчиков советской эпохи – самых крутых и крутейших. Но упертее и фанатичнее Лены Строевой я сегодня не могу назвать никого.

Не будем углубляться в детали и подробности. Кто возьмется за создание фильма о ее судьбе – тот обнаружит немало сенсационного.
Я пишу исключительно для того, чтобы упрекнуть кремлевскую пропагандистскую империю в бездействии, лени и недоработках.

Итак, Елена Строева. Наверняка о ней есть информация в какой-нибудь википедии – принципиально не буду смотреть, поскольку слишком хорошо знал ее лично.

У меня такое впечатление, что она уже в раннем детстве возненавидела Советскую Россию и советскую власть всеми фибрами души, каждой клеточкой своего организма. Салон в ее квартире (в доме на углу Горького и Васильевской – ныне, кажется, Фучика) был ориентирован на монархическую идею. Там царил культ жертв борьбы с большевиками (о Лене можно писать бесконечно, поэтому я иду по верхам). К тому же я познакомился у Лены с настоящими русскими фашистами (не в смысле последователями Гитлера и Муссолини, а идеологами особого, русского фашизма) – их идеи в салоне приветствовались. Лена была замужем за художником Юрой Титовым – он рисовал импровизации на тему русско-византийских фресок.

Суть в том, что Лена сделала главной целью своей жизни – уехать из ненавистной ей совдепии. Запад она совершенно искренне представляла себе как некий рай, царство небесное, где все бесплатно и само падает с неба. СССР же она считала абсолютным, кромешным адом.

И вот она поставила себе цель любой ценой попасть из ада в царствие небесное. Само собой, уговорила мужа. И – начала исступленно ходить по инстанциям. Где она только ни была. От ЦК КПСС до КГБ. И везде буквально умоляла выпустить ее с мужем из страны.

Дело кончилось тем, что после долгих и мучительных просьб отпустить их на все четыре стороны Строева и Титов стали первыми москвичами (и моими знакомыми), которым разрешили эмигрировать тогда, когда еще не выпускали никого. Типа они были первыми.

Дальше начинается самое интересное.

Приехали они в Париж. Лена осмотрелась – и ей что-то не слишком понравилась окружающая жизнь. Типа в Москве она была королевой самого модного салона, а в Париже… Ну сами понимаете.

В конце концов Лена захандрила, оправилась в советское посольство и потребовала срочно вернуть их с мужем обратно.

Но наши дипломаты тоже свое дело знали. После нескольких вполне доброжелательных бесед Лене предложили посотрудничать в смысле пропаганды с представителями ее бывшей родины. Типа публично покаяться и рассказать о тяжелой жизни в странах капитала.

Она конечно с радостью согласилась – лишь бы вернуться. Но дело по каким-то причинам застопорилось. Я свечку не держал и не знаю, в каких формах проходило сотрудничество. К чести Лены надо сказать, что публично она нигде и никогда ни от чего не отрекалась.

В конце концов Леночка Строева почувствовала себя Цветаевой, с которой играет в кошки-мышки могущественное ЧК (или там ГПУ).
Наши, не сомневаюсь, сильно переборщили. Не учли истеричного характера Леночки. Но их оправдывает то, что случай был эксклюзивным и первым в своем роде. Опыта не было. Поколение сменилось, и тактика не была выработана.

История окончилась тем, что в один прекрасный день Леночка собрала у себя в мансарде гостей, в самый разгар возлияний тихо-тихо по-английски поднялась на крышу дома и там элементарно повесилась.

Юра Титов, как мне рассказали, до сих пор живет в какой-то парижской богадельне. Он совсем больной и отключенный от внешнего мира.

Я к тому, что дарю нашим пропагандистам прекрасный сюжет. А всем современным либералам лишний раз напоминаю, что диагноз «врожденный инфантилизм» до добра не доводит.

Мне безумно понравился ответ Онищенко на вопрос, как он, теперь уже как депутат, относится к запрету абортов и свободной продажи антибиотиков.

Геннадий Григорьевич вполне толково объяснил, что, мол, депутаты прошлых созывов полностью решили все главные вопросы российской жизни. Поэтому насущная задача сегодняшней Думы – вплотную заняться проблемой исчезновения атмосферы на Марсе. А то как же так получилось. Была атмосфера, в которой жила Аэлита и ее соотечественники. И вдруг не стало – ни атмосферы, ни Аэлиты. Почему?

Потрясающий ответ.