Блистательный Андрей Карпов написал книгу о своей жизни. Автобиографию. И издал ее в виде альбома со своими работами. Событие без преувеличения эпохальное, поскольку так получилось, что Карпову волей обстоятельств суждено войти в историю в качестве последнего русского живописца. Понятно, что русского – в смысле хранящего верность традициям нашего национального искусства. А живописца – в самом что ни на есть высоком, эпическом толковании слова. Обратите внимание на масштаб и диапазон его тематики. Так что по всему выходит, что кроме Карпова, увы, никого не осталось.
В творчестве Карпова органично воплотились и сплавились в животворный синтез все составляющие отечественного искусства – иконопись, парсуна, лубок, русские росписи и пластика народных промыслов с их непревзойденной архаикой, а также знаменитый русский стиль, тонко пресуществившийся в неистовость серебряного века. Согласитесь, что невозможно назвать второго такого автора из ныне здравствующих наших современников, кто бы обладал столь широкой отзывчивостью души на национальные истоки.
Сегодня в эпоху торжества искусства национально обезличенного, сетевого, а значит – кастрированного и обезжаленного Андрей Карпов выглядит несколько неуместно. Он даже не удостоен внимания и интереса со стороны патриотического крыла нашей власти и общественности, охранителей русской государственности – хотя с первого взгляда понятно, что его творчество заслуживает самых высоких официальных наград, а вектор и дух его поисков – того, чтобы стать официальным камертоном и эталоном современной национальной культуры. Мне жаль наших чиновников – в первую очередь специалистов по формированию так называемых «скреп», которые как всегда проглядели главное.
Увы, сегодня в России запрещена любая идеология. Тем самым у нас отняли будущее, лишив возможности даже думать о какой-то там национальной идее. Любые попытки позитивных, созидательных высказываний пресекаются на корню – то есть замалчиваются. Не дай Бог появится некий властитель дум, призванный вывести сегодняшнее искусство из бесконечного тупика, в который его завели эффективные менеджеры с их прагматичным товарно-денежным отношением к жизни. Да какой там «жизни». Никакой жизни – особенно в искусстве – давно нет. Сплошной культ даже не смерти, а – небытия, антисуществования. Послушайте музыку, модную среди продвинутой молодежи. Сплошная безысходная хтонь, смакование процесса погружения в трясину антидуховности.
Карпов – последняя доступная энциклопедия русской живописной традиции. Начиная от самых что ни на есть национальных архетипов. Как точно он актуализировал их в своем творчестве, придав им черты и признаки, характерные для имперского, а потом и советского периодов истории.
Каждый персонаж или сюжет художника воспринимается как аккумулятор необъятных напластований прошлого. Причем аккумулятор – действующий, подпитывающий нас чудотворной энергией нашей благодатной почвы. Казалось бы, вот она – спасительная соломинка, за которую еще можно ухватиться утопающим в адской бездне искусственного интеллекта. Но – нет. Оставь надежду, всяк родившийся в цивилизации хаоса, где самым страшным грехом считается любой намек на верность божественным принципам мироустройства.
Слава Богу, что есть на свете территория, куда Андрея Карпова приглашают с выставками и радушно встречают. Речь идет об Индии – родине мирового духа, как называл фантастическую страну Юрий Витальевич Мамлеев. Он считал Индию и Россию одной искусственно разделенной территорией. Там, за тремя морями Карпова радушно встречают известные духовные учителя, которые воздают должное его способности проникать в самые потаенные глубины русской экзистенции и метафизики. Жаль, что отечественная интеллектуальная элита закошмарена более простыми и прозаическими заботами.
К сожалению, мне пока не посчастливилось держать в руках книгу, которая только что вышла. Надеюсь дожить до ее презентации. Но я не сомневаюсь, что ее текст роскошен в своей образности и содержательности. Карпов – прекрасно владеет словом. Почти так же, как и живописью. Впрочем, будучи немного знакомым с жизнью и биографией Андрея Карпова, могу заверить, что одной книги для нее явно маловато.