Знакомый каждому рос­сиянину как визитная карточка Москвы ресторан «Пекин», открывшись в минувший уик-энд после ремонта, отныне, как выразился при­ветствовавший его первых гостей шоумен Степан Пол­янский, перепрофилирован в «круглосуточный развлекательный комплекс» с полным названием «Гранд клуб «Пекин в Москве». Но­вые владельцы, нисколько не нарушив прежнего интерьера, сделали акцент на «увеличе­ние пропускной способности» бывшего символа китайско-советской дружбы, продлив время его работы, «демокра­тизировав» кухню за счет со­кращения ассортимента блюд и значительно разнообразив развлекательную часть про­граммы. Презентация злачного заведения прошла при рекордном стечении путан и стри­женных «под бокс» новых русских (их количество, по подсчетам обозревателя «М-Э», перевалило тысячи за две). Несмотря на обилие приглашенных, пространства и халявного угощения хватило с лихвой – накрытые, как всег­да, аппетитными, но уж боль­но острыми изысками китай­ской кулинарии столы соста­вили в центре главного зала, и все могли свободно об­щаться и перемещаться.

Известных особ, однако, среди публики попадалось раз-два и обчелся. Наметан­ному глазу обозревателя «М-Э» удалось выхватить из тол­пы только Леонида Якубови­ча, Стаса Намина, Антона Табакова да Криса Кельми. Зато на появившейся после реконструкции огромной, раз­мером чуть ли не со сцену Большого театра, эстраде звезд оказалось куда больше. Бомонд развлекали Валерий Сюткин, «МD & С Павлов», Марина Хлебникова и Алек­сандр Барышников, разбав­ляемые разными чечеточника­ми, иллюзионистами и акро­батами. При входе юноша и девушка в китайских нацио­нальных одеждах вручали каждому билет беспроигрыш­ной лотереи. Г-н Полянский пообещал, что выигрыши (между прочим, от двух до двухсот тысяч долларов) вы­дадут фишками, которые можно будет немедленно спустить в местном казино (не иначе как одном из тех самых пяти, разрешенных после лужковской «зачистки» злачных мест). Правда, устро­ители праздника в целях эко­номии перенесли тираж на «под утро» – видимо, в нехитрой надежде, что основной народ уже успеет разъехать­ся, так что «безлошадный» обозреватель «М-Э», торопясь на метро, подарил свое по­тенциальное «богачество» де­вушке Веронике, выделявшей­ся среди своих сестер по профессии повышенными стыдливостью, неприкрытостью интимных мест и длинноногостью.

•

Обрел второе дыхание и бывший кинотеатр «Темп», что на Беговой улице. Начиная с прошлой недели в его пере­оборудованном зрительном зале функционирует кафе с несколько длинноватым названием – «Пегас – планета кино», открытое по инициати­ве кинопродюсера Расима Дарьяг—заде, больше извес­тного как хозяин Дома Ханжонкова – предприятия, в свою очередь также возни­кшего на месте популярного некогда кинотеатра «Москва» (не жизнь у наших предпринимателей, а сплошные ре­конструкции и переименова­ния). Презентация культурно-просветительного заведения ознаменовалась демонстра­цией документального спор­тивно-ностальгического филь­ма «Век русского бокса» режиссера Никиты Орлова, ко­торый, как предполагается делать впредь, посетители смотрели сидя за столиками с напитками и бутербродами. Идеологи затеи убеждены, что разнообразие форм работы с населением поможет вернуть и возродить массовый интерес к отечес­твенному кинематографу.

•

Международная федерация художников предоставила свое помещение на Гоголевском бульваре под творчество аб­хазских детей. Вступительное слово на открытии выставки произнес министр иностран­ных дел республики Леонид Лакрба, рассказавший о трудностях, с которыми при­шлось столкнуться ее органи­заторам из-за запрета, нало­женного властями Грузии на любые контакты между Абха­зией и Россией. «Беспредел» грузинских пограничников до­шел до того, что они изъяли папку с детскими картинками, и только вмешательство меж­дународных гуманитарных ор­ганизаций помешало им ее уничтожить. По мнению г-на Лакрбы, официальная точка зрения грузинского прави­тельства не предусматривает наличия на территории страны иной культуры, кроме грузин­ской, а любые упоминания об абхазском искусстве в мест­ных средствах массовой ин­формации категорически за­прещены. В беседе с обоз­ревателем «М-Э» вице-прези­дент МФХ Евгений Иванин поделился подробностями того, как определенные силы в российском МИДе оказыва­ли на него давление, чтобы он отказался от проведения выставки, которую грузинская сторона может расценить как «недружественную акцию» и даже «вмешательство во внут­ренние дела Грузии». Искус­ствовед Александр Рожин отметил, что, несмотря на незавидную участь абхазских детей, волей обстоятельств втянутых в политические игры взрослых, их мироощущение осталось трогательным и со­лнечным, как их родина, даже когда они изображают танки, боевые действия и разрушен­ные войной дома.

Вернисаж вылился в на­стоящий праздник российско-абхазской дружбы, завершив­шийся концертом мастеров искусств республики и това­рищеским застольем. Юные виновники торжества  пили пепси-колу с пирожными и от души радовались возможности хотя бы ненадолго отвлечься от трудностей, которые им довелось и еще предстоит пережить.

•

Московский живописец Борис Козлов отметил в уз­ком кругу друзей окончание трехлетней кропотливой рабо­ты над масштабным (размером двенадцать квадратных метров) полотном «Страшный суд». По словам художника, замысел композиции возник у него тридцать пять лет назад, когда он проникся идеей со­здания «иконописного языка двадцатого века». С тех пор каждое очередное воплощение евангельских идей приближало его к «итоговой» теме. Полот­на г-на Козлова состоят из тысяч выстроенных по зако­нам «обратной перспективы» и переходящих одна в другую миниатюр, каждый миллиметр которых прописан «глубоким» ярким цветом, вызывающим эффект праздничности и «не­земной» красоты. В начале восьмидесятых годов они по­разили воображение ленин­градского архитектора Алек­сандра Чистякова и натолкну­ли его на мысль спроектиро­вать храм, по внешнему виду созвучный богословским поискам г-на Козлова. К со­трудничеству обоих фанатиков постепенно подключались все новые и новые единомышлен­ники. В результате совмест­ной деятельности возник сплоченный коллектив интеллектуалов, объединенный за­дачей совершить переворот в современном церковном ис­кусстве и оформившийся в некое подобие масонской ложи под названием «Храм». Ее эмиссары сегодня колесят по всему миру, вербуя сто­ронников и подыскивая мес­та для строительства культо­вых сооружений, напоминаю­щих существовавшие в пер­вые века христианства ката­комбы и способные за счет возрождения целого арсенала «хорошо забытых» средств воздействия на человеческую психику более эффективно наставлять посещающих их людей на путь истинный. Презентация «Страшного суда» состоялась на квартире (она же мастерская) г-на Козлова, который рассматри­вает только что завершенный трудоемкий проект не только как самостоятельное художес­твенное произведение, но и предлагает его в качестве макета росписи будущего храма Страшного суда. Место для его возведения уже отве­дено под Иерусалимом. Художник и архитектор убежде­ны, что каждый, кто сумеет «прочесть» и расшифровать их послание, автоматически из­бежит суда небесного и тем самым еще при жизни обре­тет вожделенное спасение и гарантию бессмертия души.

 «Мегаполис-Экспресс» № 28 от 24 июня 1996 года