Как бы я преподавал отечественную историю. Выделил бы несколько ключевых вех, которые нанесли наибольший урон нашему иммунитету (в духовном и физическом смысле), перечеркнули былые достижения, обратили вспять наше метафизическое время. Подробно разобрал бы каждый период, а то, что происходило в промежутках, освещал бы более поверхностно – заостряя внимание исключительно на позитивных моментах. В целом схема выглядела бы так. Иго – Смута – Раскол – Крепостничество – Первая мировая + Революция – Великая Отечественная – Перестройка + Распад советской империи – Сегодняшний кризис + Пандемия коронавируса.
Разумеется, нужно тщательно осмыслить и то, что было до Ига. И тут перед каждым открываются широкие просторы и возможности. Я ни на каких шаблонах в подходе не настаиваю. Просто происходившее между упомянутыми периодами, изучено и осмыслено достаточно полно.
На мой взгляд, внимание и интерес активного гражданина страны должны быть сосредоточены именно на смертельно опасных точках прошлого, когда Россия подвергалась нешуточным испытаниям и под угрозой оказывалось само наше существование. Хотя бы ради того, что это не должно повториться.
При первом же взгляде на предложенную схему становится не по себе от мистического изумления. Как после таких девяти ножей в тело русской духовности и государственности мы еще как бы живы и даже – опять же в отличие от всех прочих – сохранили способность достигать высот вселенского интеллекта. Нет сегодня в мире страны, которая бы в просвещении стояла с веком наравне прочнее чем Россия. И даже опережала прогресс мысли.
А ведь каждый удар отбирал у нас что-то самое лучшее – вершину духовной пирамиды, постоянно ее укорачивая и занижая. Но мы все равно наперекор всем утратам умудрялись совершать то, что выше человеческих возможностей – фактически вновь и вновь воспроизводить чудо Христова Воскресения. Чем не лучшее доказательство, что Россия управляется не «властями», а непосредственно Господом Богом.
Взять тот же Раскол. Его катастрофическая роль в нашем национальном оскудении вообще замалчивается. А между тем именно Раскол лишил нас истинной веры – то есть вообще всего, что питает нашу духовную и физическую жизнь. Ну какая Россия без православия? Тем не менее мы как всегда с Божьей помощью приспособились к навязанным обстоятельствам и даже подогнали антихристовы нововведения под себя, превратив их в благодатный источник духа. Что тоже можно считать чудом и Божьим промыслом. Впрочем, такое перекодирование чего-то враждебного и чужеродного на русский лад происходило в результате каждого из упомянутых катаклизмов.
Думаю, секрет нашей стойкости и непотопляемости – в следовании Философии Общего Дела – или, проще говоря, национальной идее, которая и есть тот волшебный механизм (или как хотите называйте), с помощью которого высшие силы материализуют свое попечительство над Россией.
Федоров вложил в свою теорию целый слоеный пирог смыслов. Но мы вынесем Федорова как автора за скобки (речь сейчас не о нем) и рассмотрим Философию Общего Дела просто как спасительный принцип русского бытия, который был востребован и популярен на Руси задолго до Федорова.
Мы – в отличие от остальных – народ соборный. Недаром идея личного спасения в интерпретации наших наиболее экстатичных и экзальтированных мыслителей всегда оборачивалась спасением коллективным. Ну зачем мне, спрашивается, райские кущи, если нет гарантии, что в них будут обитать приятные мне люди – соотечественники и собеседники.
Собственно, национальная идея и Общее Дело принимает у нас разные обличья. Наиболее наглядно она работает, когда обстоятельства вынуждают сплотиться против внешнего врага и победить. Так было во времена Ига, Смуты и войн. Всегда находились национальные лидеры, которые убеждали, вставали во главе и вели, направляли. А как быть, когда отдельно взятый человек становится пешкой в руках непонятно каких стихий, и от его личной воли ничего не зависит. Наоборот, он с удовольствием позволяет водовороту затянуть себя в самую пучину. Так случилось с Революцией.
Серебряный век начался с появления русского стиля, который олицетворял начало торжества русской культуры и цивилизации и ее триумфальное шествие по миру. Лучшие умы и таланты включились в созидательную работу, в творчество, духовные поиски, которые постепенно достигли масштабов вселенской теургии.
Но одновременно всеобщая мистерия сотворения новой утопии несла в себе вирус разрушения традиционных мифологий и неизбежно должна была закончиться кошмаром Революции. Проследите за духовной эволюцией гениального пророка своего времени – Блока (от молитв Прекрасной Даме до прославления солдатского беспредела), и все станет ясно.
А с чего начался русский стиль? С освоения русскими художниками стиля модерн и прививке его к русскому менталитету. В результате в русской культуре начался великий этап. До того, еще раньше для нас точно такую же роль сыграла прививка византийской иконописи и архитектуры (само собой, в сочетании с гностическими знаниями).
Примерно то же повторилось и в Перестройку. Когда благие и романтические порывы привели к катастрофическим последствиям.
И все равно задачи Общего Дела состоят не только в сплочении перед лицом врага, но прежде всего в 1) сохранении иррационального устройства психики, предполагающего неприятие всего рационального, 2) отстаивании собственной самобытности и 3) способности переплавлять враждебные нашей природе факторы и элементы, пресуществляя их в свою противоположность – в стимул духовного развития. В этом смысле, конечно, идеальная форма Общего Дела – участие в литургии. В самом широком понимании – например, как в перманентном преображении обыденного в сакральное с помощью иррациональных свойств и особенностей психики и менталитета.
Повторяю, что несмотря на глобальную переплавку и встраивание-приспособление чужого к русскому климату каждый катаклизм лишал нас самого важного – части нашего национального достояния, наработанного за предыдущий период. Иго отняло субъектность и независимость. Смута разрушила экономику. Раскол подменил веру. Крепостное право отняло свободу у главных производителей национального богатства, превратив трудящихся в рабов. Революция уничтожила духовную иерархию нашего бытия. Война сожрала последние остатки национального генофонда. Перестройка лишила и империи, как наиболее оптимальной формы существования России, и идеологии – как мировоззренческой основы. С тех пор любой идеологии у нас на уровне Конституции запрещено быть государственной. А что такое Россия без идеологии? Да вот то, что есть сейчас. Бардак, разложение, произвол и беззаконие. Как тут не предположить, что сегодняшний катаклизм станет финальным этапом нашего существования. Когда все что можно отняли, то чего еще отнимать? Только саму жизнь. Что, как мы видим, и происходит.
И тут весь вопрос в способности Общего Дела (или национальной идеи) в очередной раз стать той самой спасительной луковкой, которую в надежде протянет нам ангел. Проникнемся ли мы осознанием последнего момента и шанса? Соберемся ли все вместе на всенародную литургию? Или будем продолжать хихикать над ничего не значащими мелочами, смаковать то, что недостойно внимания, ерничать и злобствовать от собственного бессилия, пока не сгнием заживо, растеряв последние остатки иммунитета? Если так, то туда нам и дорога.