Он был последним, кто обладал НАШИМ – божественным взглядом на искусство. И последним, кто сопротивлялся – пусть и приспосабливаясь, и идя на компромиссы. А все потому, что он был куда грандиознее того, что предложили ему эпоха и обстоятельства в качестве объекта исследования. Но все это не так важно, потому что его метод, подход, оптика ясновидящего, лаборатория воистину бесценны. В сущности, ему была безразлична оболочка, потому что она была для него всего лишь поводом, чтобы рассмотреть и объяснить невидимое. Увы, идти его путем дальше уже не имеет смысла – аудитория покинула зал раньше, чем он закончил лекцию. Пропади оно все пропадом. Встретимся в едином художественном пространстве.

Богема бессмертна и непобедима. Но если богема ещё и становится элитой, то благословенны любящие нас. Они сегодня же будут с нами в раю.

Литературовед Андрей Журбин проделал колоссальную, титаническую работу, буквально построчно разобрав ключевое произведение Леонида Губанова – легендарную поэму «Полина», которую знающие люди считают и пророчеством, и манифестом.

Андрей впустил нас не только в творческую лабораторию самого гениального поэта второй половины прошлого века, но и погрузил в круг интересов талантливой творческой молодежи, появившейся в результате оттепели 60-х.

Потрясающе глубокая и обстоятельная монография рождалась в течение нескольких лет. Объем исходного материала, изученный автором, поистине огромен. Андрей Журбин использовал классический научный подход к анализу литературного произведения – то есть сочетание безграничной любви к объекту исследования и желания максимально полно показать дух и атмосферу той великой и трагичной эпохи. Великой – потому что она была ознаменована появлением ярких, новаторских культурных протуберанцев. А трагичной – потому что государство делало все, чтобы в зародыше загасить все новое и непривычное в жизни и искусстве.

Андрей Журбин своей книгой показал, что трагедия все-таки была оптимистической. Да, гения уничтожили, но его неистовая поэзия, став весомым гвоздем в крышку гроба бесчеловечной идеологии, продолжает служить живительным источником вдохновения и путеводной звездой для новых поколений истинных романтиков.

Я бы рекомендовал книгу о Губанове (изданную, кстати, Пушкинским Домом) в качестве учебного пособия для новых поколений начинающих критиков и искусствоведов, увязших в трясине постмодернистского словоблудия.