Когда я задаю себе вопрос, что такое свобода, то вспоминаю многое (речь не о моей «молодости», там было слишком много свободы, я бы сказал – с избытком). Например, и «Мулету» с «Вечерним звоном», и «Лимонку», которой «Мулета», увы, так и не стала, хотя я и задумывал для нее такой конечный вариант, и «Мегаполис-Экспресс», который сдавался и сдувался на моих глазах.

Но в числе первых настоящих достижений свободы в современном понимании я вспоминаю акцию и настоящий Подвиг великой революционерки и концептуалистки Алены Мартыновой, которая ровно десять лет назад побрила свой лобок на Лобном месте на Красной площади. Тогда собрались человек двадцать репортеров из разных СМИ, плюс около сотни случайных прохожих. Блин, спасибо Тебе, Алена Мартынова, вечная Тебе благодарность от потомков, от Господа Бога за Твой Подвиг. Потому что ты была Первой. Потом за Тобой выстроились в ряд все остальные, уже «примкнувшие» и «примазавшиеся». Но именно Ты была Первой. Вечная Тебе слава и память.

•

Забытые кулинарные традиции

Блин, мало кто уже помнит, что плов едят руками.

Мало кто уже помнит, что маслины едят с косточками.

•

На самом деле ситуация с Грузией каждого московского «интеллектуала» поставила перед жестким выбором. Либо ты государственник и против Саакашвили и всех грузин. Либо ты против режима Кремля и тогда за Саакашвили и всех грузин. Лично я в такой ситуации против всех. Меня одинаково достали и Кремль, и грузины с их вечными Саакашвили, которые на моей памяти, начиная от Сталина и Берии (о более ранних временах даже говорить не приходится), сменяют один другого, почему-то ставя в зависимость от своей кавказской прихоти судьбу моей России. Блин, покончить бы со всеми и «грузинами», и кремлядью раз и навсегда.

Я, конечно, нисколько не удивлен, а просто сижу и выпиваю, расслабляясь после трудового дня. Я достиг такого градуса внутренней гармонии, что мне на самом деле уже все равно, кто оборотень в погонах, а кто милый ангел.

Просто я сегодня прочитал, что вечный декан факультета журналистики МГУ Засурский на похоронах Политковской выступил с пламенным и скорбным надгробным словом, в котором позиционировал себя как фанатичный защитник свободы слова. Его речь я прочитал в «Известиях», но выбросил номер и теперь попытался найти цитату из Засурского на сайте «Известий». Как бы не так. Ее там нет. Впрочем, не слишком и хотелось.

Господи, да если бы подпись Засурского не стояла под постановлением КГБ о моей высылке из Москвы за «поступки, несовместимые со званием советского журналиста». А если конкретно, то Засурский пытался искалечить мне жизнь за то, что я в свое время опубликовал несколько статей в зарубежных изданиях и дал несколько интервью западным журналистам о ситуации в диссидентском «подполье», за то, что я дружил с самыми свободомыслящими людьми мира. То есть Засурский думал, что уничтожил меня, выслав в Магадан, именно за то, за что он сегодня восхваляет Политковскую. Ему бы при таком позорном прошлом помалкивать бы в тряпочку и тихо доживать свой век. А он на полном серьезе возомнил себя всемогущим, непотопляемым и даже (на полном серьезе) бессмертным и меняет свои убеждения каждые сто лет в соответствии с существующей идеологической установкой.

В связи с текущей ситуацией вспомнил фильм «Гран-при» – старый, с Ив Монтаном. Я от него в юности балдел, смотрел раза три, водил на него девчонок. На всю жизнь запомнились слова героя Ив Монтана. Его любимая спрашивает, как тебе удается побеждать (если кто не знает, речь идет о гонщиках-пилотах «Формулы 1»? А он отвечает так. Я еду и вижу, что кому-то из моих товарищей пришел пиздец, он перевернулся, загорелся, погиб. И тут все другие мои товарищи чисто интуитивно тормозят, сбавляют скорость. А я, зная, что они сбавляют скорость, резко ее увеличиваю. И прихожу к финишу первым.

А я, мудак, всегда пытался и мечтал руководствоваться тем же принципом, во многие периоды моей жизни. В частности, когда в 60-е годы сажали писателей, я призывал своих друзей, что вот сейчас всех сажают, поэтому мы должны прибавить скорость, начать в массовом порядке писать шедевры диссидентской литературы, но как правило дальше фантасмагорических пьянок дело не шло. Как и в последующие годы, блин. До сих пор я, когда что-то происходит, как крутой идеалист и романтик мысленно пытаюсь представить, что вот сейчас нужно нажать на газ, прибавить обороты, и мы вырвемся на какой-то новый уровень. Но, увы, как-то не получается. По многим причинам. И по субъективным, и по объективным.

•

Сегодня пригласили в масонские «верха», чтобы пообщаться. Я выразил недоумение в том смысле, что, как я понимаю, у вас там все решено и расписано на сто лет вперед. Тогда с какой стати вас интересует мое жалкое и ничтожное «мнение»? Они мне объясняют, что мое «мнение» (как и вообще чье бы то ни было) их действительно, как я совершенно точно подметил, не интересует, но в их планы входит просто со мной пообщаться, чтобы чего-то там «сопоставить». Блин, я завопил, что так вопросы не решаются, и вообще если хотите настоящих откровений, то накрывайте стол с эксклюзивной выпивкой и закуской, приглашайте Путина с его командой, а я со своей стороны соберу самых крутых интеллектуалов. И когда наше застолье достигнет максимально высокого градуса, тут-то в процессе шизофренических дискуссий нас и посетит озарение, как нам обустроить Россию, весь мир, а заодно и вообще окружающий космос. В принципе никто не возражал. Распили где-то бутылок восемь водки на десятерых, закусили всякой всячиной, в том числе и моими любимыми миногами и разошлись при своих интересах.

•

Блин, жизнь так устроена, что от проблемы так называемого «выбора» не уйти. Во времена моего романтического детства перед всеми стоял выбор между «добром» и «злом». Под «добром» подразумевалось все, что советское, «наше», а под «злом» – все, что «не наше», включая фашистов, шпионов и абстракционистов. Дальше, уже в юности, встал вопрос о либерализме. Ты за еврокоммунизм, за Роже Гароди или за сталинизм (брежневизм), потом – вообще за капитализм или социализм, а сейчас, когда я уже подумал, что выбирать уже не из чего, вдруг оказалось, что предлагают зарплату в другом месте на сто баксов больше, чем я получаю сейчас. И тогда я решил помечтать. Вот если бы мне сейчас предложили выбор между восемнадцатилетней шведкой и шестнадцатилетней таитянкой. Тогда бы было над чем задуматься. Но, вот гадство, никто не предлагает.

•

Хочется пожелать всем спокойной ночи. Пусть Семеляку приснится Лу Рид и Нико. Карагодину – солнечный Симеиз. Ольшанскому – перманентная революция. Гарику Осипову – Бобби Джентри. Его жене – святая стерва Йоко Оно. Аквалангу – его обожаемый Дугин и я как напоминание о книге, которую нужно вернуть. Еще молимся об адекватности мыследеятельности насущным потребностям мироздания и об оплодотворении мозгов наших качественным алкоголем или травкой.

•

По телевизору идет зашкальный по гениальности фильм 1955 года «Попрыгунья». В контексте современного поколения «ценителей искусства» я давно забыл, что можно соблюдать такой безупречный вкус в любой детали, в малейшем нюансе. Просто не к чему придраться – настолько все безупречно и отточено. Одновременно пришла в голову мысль, насколько же Левитан хуевый художник. Даже не умел нарисовать человека. А «русская природа» у него изображена тускло, уныло, без драйва и пафоса. Конечно, евреи постарались его гипертрофировать и вписать в русское искусство, навязать нам, да и Третьяков постарался, потому что был связан с евреями коммерческими интересами, но фильм «Попрыгунья» почему-то всю третьяковскую хуйню именно вокруг Левитана развенчивает. Причем Чехов тут ни при чем. Видимо, 1955-й год – в некотором роде еще и расцвет государственного антисемитизма. И в подсознание зрителей авторы картины закладывают такую установку, на которую я сегодня, спустя полвека среагировал. Слава Самсонову, Бондарчуку, Целиковской и Дружникову – гениальным евреям Империи.