В том, что победили мерзавцы, ни свобода, ни левые идеалисты не виноваты. Просто пока одни направляли свою энергию в область духа, те, кто попрактичнее и поприземленнее, использовали наступившую свободу для личного обогащения.

Не секрет, что тоскливее и удушливее становится не только в России, но и во всем цивилизованном мире – даже в Швейцарии и Норвегии. Просто швейцарцы и норвежцы пока не чувствуют (а если чувствуют, то не сильно переживают) всего драматизма ситуации, потому что они не люди духа. Амебы тоже ничего не чувствуют, а просто, когда среда становится неблагоприятной, безмолвно и безропотно погибают. Каждому непредвзято мыслящему человеку понятно, что сейчас искренне радуются жизни только китайцы и мусульмане. А носители европейской цивилизации явно упали духом. Наиболее продвинутые из них чувствуют все отчетливее различимый запах тления, разложения и нестабильности, понимают, что власть все активнее подлеет и наглеет и что с каждым годом их все циничнее и откровеннее обманывают.

Истоки сегодняшней русской истерики и депрессии – в понимании эсхатологической обреченности нашей цивилизации и вообще тех традиционных ценностей, к которым мы привыкли. Мы сегодня переживаем то, что принято называть «началом конца». Но истерика у разных «классов» по поводу нашего начавшегося Великого Ухода принимает разные формы. Мы – мыслим, спорим и занимаемся самосожжением, а коррумпированные мерзавцы (они же амебы), у которых за душой не осталось ничего кроме физиологических инстинктов, истерично делают деньги, надеясь напоследок гульнуть по полной программе, то есть поступают так, как заложено в них их амебной генетикой. Надо сказать, что им «повезло» больше, чем нам. Мы уйдем с репутацией маргиналов, а они – хозяевами жизни.

Ощущение безысходности живет сегодня в каждом русском человеке. Его истоки – в отчетливом понимании той кошмарной истины, что ничего изменить уже невозможно, и поэтому до «конца света» все останется так, как есть. Никакой «справедливости» или победы лучших над худшими уже не будет. Впереди нас ждет только диктатура мерзавцев, сопровождаемая всеобщим одичанием и террором обслуживающих систему «силовых структур», а проще говоря ментов. Любая мысль или идея, не направленная на личное обогащение, потеряет всякий смысл и будет выглядеть как характерный для маргиналов признак дурного тона.

Те, кто оглядываются на опыт прошлых веков с периодически возникающими революциями и переустройствами, могут успокоиться, потому что сегодня изменилась суть мироздания, и то, что было возможно в рамках вчерашней системы координат, стало невозможным сегодня. Вы можете представить, что озеро высохло, а рыбы продолжили жить на суше? Чтобы совершилась революция, нужна как минимум какая-то идея или цель и как максимум вера в то, что она достижима. О какой идее и вере может идти речь в царстве Абсолютной Материи? Отрезанные половые органы не отрастают ни при каких обстоятельствах. Если народу, целой цивилизации сделали лоботомию, то в прежнее состояние никого и ни за что уже не вернуть. Конечно, можно суетиться и делать вид, что ты стараешься, но что толку? Даже если чисто теоретически попытаться представить, что твои усилия лет через сто принесут первые робкие плоды, то тут же, мгновенно становится ясно, что никакого «времени» у нас в запасе давно нет, и более того – та критическая точка, за которой начинается необратимость деградации и упадка, давным-давно осталась далеко позади.

Реальность и наше представление о ней все стремительнее разбегаются в противоположных направлениях. Тоже, кстати, один из признаков «последних времен».

Читаю у разных продвинутых людей, что им нравится из сегодняшнего. Оказывается, много чего нравится. И из литературы, и из искусства, и из публицистики. А мне, блин, давно ничего не нравится. Ни из прошлого, ни из настоящего. То есть не то чтобы «не нравится», а оставляет равнодушным. Для меня все уже как бы ясно, и нового за последние лет двадцать (а то и больше) мне никто пока ничего не сказал. Все давно открыто, и «авторы» сегодня просто тасуют, как карты в колоде, фрагменты общеизвестного.

Правда, сказанное касается только, так сказать, «неживой материи», которая меня, как я уже говорил, не волнует. А среди «живой» меня, конечно, волнует только одно – девчонки. Таких прекрасных девчонок в России никогда не было – ни в какие времена ее истории. И поэтому мне тоскливо. Но не оттого, что я умру и что-то там не прочитаю, не увижу, не услышу или не узнаю (я уже прочитал, увидел, услышал и узнал все, что мне было нужно для полного счастья, потому что судьба поместила меня в первоклассную эпоху, которая, конечно же, уже никогда не повторится). Всю жизнь меня сопровождали шальные, смазливые, отвязные и одновременно запредельно нежные девчонки, которые умели беззаветно и бескорыстно любить, то есть отдавать и сжигать себя до конца, без остатка. Я был безумно счастлив с ними. Среди них было немало поистине неземных красавиц. Но все равно большинство девчонок моей молодости не были такими безупречно стильными и соблазнительными, как сегодняшние. Они, конечно же, тоже были хороши, но когда мы шли по улице, наши взгляды останавливались не на каждой, а только на некоторых. А сегодня взгляд останавливается на каждой. И вот такие прекрасные красавицы, увы, достанутся уже не мне, а молодому поколению – причем даром, без всяких усилий. А ведь то, что достается даром, не может быть оценено по достоинству. Вот в чем истоки моей печали.