Если бы меня спросили, какое слово я считаю ключевым для определения сегодняшней реальности, я бы не задумываясь ответил – тщета.

Потому что все, что мы сегодня делаем (абсолютно все), не имеет никакой духовной перспективы, а значит – смысла.

Сегодняшний мировой социальный контекст рассчитан на сиюминутность. Получил заказ (подчас неизвестно от кого) – кое-как выполнил – «заработал» бабки. А дальше хоть трава не расти.
Никто даже пальцем не пошевелит «просто так».

По такому принципу работают все структуры всего мира. Научно-исследовательские, производственные, технические, гуманитарные.

К сожалению, Россия – не исключение. Я ни на секунду не верю во всяких там зомбированных «волонтеров» и жизнерадостных псевдоэнтузиастов из НКО, а также ни в каких бескорыстных «благотворителей». Как раз их бурная видимость деятельности и ничем не подкрепленный пиар убедительно подтверждают, что, говоря о тщете, я абсолютно прав.

Именно бесчисленная армия кипучих бездельников во всем мире сегодня внедряет в подсознание идею тщеты – в первую очередь через отрицание духовной подоплеки любой деятельности.

Любой энтузиазм без веры в будущую жизнь (или как минимум духовного удовлетворения) не имеет никакого смысла. Пустая трата биологической энергии.

Потратили миллиарды на то, чтобы разглядеть поверхность Юпитера. Зачем вам Юпитер, если вы не верите в Юпитера как в бога?

Любое духовное наследие полностью утратило всякую сакральность и превратилось в товар-деньги-товар.
Люди мрут как мухи. И их на следующий день забывают – несмотря на их серьезные заслуги в культурном и духовном строительстве.

А что на Востоке? Взять тот же ИГ. Казалось бы, романтики. Безумству храбрых поем мы песню. Но как-то уж больно подозрительно все топчется на одном месте. «Романтикам» отвели для самоутверждения строго очерченный район. Явно кто-то регулирует процесс. Причем кураторы – люди с ярко выраженным материалистическим, абсолютно рациональным мышлением. Не сомневаюсь, что мы имеем дело с очередной постановкой полупланетарного масштаба, у которой тоже нет будущего.

А если нет будущей жизни – во имя чего суетиться?

Поэтому – всеобщая и повсеместная тщета. Пока, увы, без всякой альтернативы.

Вот что я заметил. Любой текст, посвященный творчеству какого-нибудь автора (например, художника), начинается с 10 тысяч знаков (больше – сколько угодно). Напишешь меньше (допустим, 9900 знаков) – пусть даже гениально – все равно чувствуется что-то не то, чего-то не хватает. Допишешь 100 знаков (я имею в виду с пробелами) – сразу все начинает играть и переливаться свежими красками. Казалось бы, что такое 100 знаков? Но тем не менее почему-то именно 10 тысяч знаков обеспечивают некий мистический переход количества в качество.

•

Дошла информация, что издали наконец роман Игоря Сергеевича Холина «Кошки-мышки». Кстати, последний из неопубликованных реальных шедевров мировой литературы. Я в свое время потратил хренову кучу времени, перепечатывая его на машинке на даче в Переделкино. Повез рукопись в Париж в надежде напечатать. Увы и ах. Я в то время считал и продолжаю считать, что пазл русской литературы не сложится, пока не будут опубликованы «Шатуны» и «Кошки-мышки». И обе рукописи я тупо сидел и печатал на машинке в Переделкино, пока все вокруг накачивались портвейном (я, конечно, тоже). И вот результат. «Шатуны» стараниями Сережи Жигалкина удалось еще в 70-е годы издать достаточно приличным тиражом на ротапринте. А с романом Игоря Сергеевича повезло меньше.

•

Один из моих простых человеческих недостатков – абсолютная грамотность, привитая мне моей армянской мамой (тончайшим филологом и преподавателем русского языка и литературы) практически с рождения. В свою очередь владение таким богатством как абсолютная грамотность делает человека вальяжным и прихотливым. Начинаешь писать не по академическим правилам, а по собственным прихотям и капризам. А точнее по принципу японской каллиграфии – чтобы внешне выглядело красиво.

•

Блин, какие наши годы. Все больше убеждаюсь, что нам пенсия строить и жить помогает. В том числе и размножаться.

Новейшая история русского многовекового культурного наследия по сути напоминает достаточно распространенный сюжет про богатого человека, который положил жизнь на собирательство художественных ценностей. Однажды он внезапно и скоропостижно умирает. Наследников интересуют исключительно деньги. В художественном наследии они не видят никакого смысла, поэтому, раздербанив между собой его бизнес и недвижимость, они всю оставшуюся и непонятную дребедень до выяснения ее истинной ценности на всякий случай сложили в дачный сарай. И тут же благополучно о ней забыли. Следующее поколение наследников, увидев в сарае изъеденную плесенью гниль, попросили прислугу отнести ее на помойку. И вот тут начинается главное. Ведь именно по помойкам ходят-бродят в поисках добычи немало любителей старинной экзотики. Конечно же, значительную часть выброшенного нашли и… А дальше все происходит у вас на глазах – прямо сейчас.

•

Тем, у кого на личном счету как минимум шесть революций – и политических, и культурных, оптимизма не занимать.

•

Не путайте идеологию СССР с питанием. Как человек, закончивший при советской власти курсы директоров ресторанов и проработавший два года в общепите, ностальгически подтверждаю абсолютную правоту автора. Массовое (не пайковое, цековско-совминовское) колбасно-сосисочное производсто было основано на туалетной бумаге, которой, кстати, не было в продаже, потому что она шла на мясокомбинаты. Причем товароведов уверяли в огромной полезности именно туалетной бумаги в качестве основы. Мол, идеально усваивается и переваривается, помогает пищеварению, защищает толстую кишку от рака и так далее.

•

Кому какое дело до нюансов, если идет всеобщая ломка устоев.

•

После чистки почты ощущение такое, что принял душ. Становится легче – и «дышать», и вообще. Поневоле понимаешь, что правы ноосферщики, считающие информацию – совокупностью неких астральных лярв, порожденных человеком и одновременно питающихся его душевными энергиями.