Аксиомы
1. После марша в Европе вопреки общественным ожиданиям ровным счетом ничего не изменится. Наоборот – процесс деградации многократно ускорится.
2. Украина – самое мерзопакостнейшее на сегодня территориальное образование на планете. Там сегодня сконцентрировалась вся нечисть мироздания.
3. Нет силы, способной заставить меня (разве что под угрозой расстрела) смотреть фильмы Звягинцева или Сокурова.
4. Смерть неизбежна.

Хотелось бы напомнить, что на днях начинается Великий Пост. И тут Первая украинская война – Богом данный повод напомнить нам, грешным, о смирении. Между прочим – самая справедливая и безукоризненная в смысле святости война в истории России.

Лично я убежден, что суть идеологии православия – в отказе от комфорта. Если человек живет в комфорте – его, по моему глубокому убеждению, нельзя называть православным. Гедонист и гедонист. Господь с ним. Его место если не в аду, то как минимум в чистилище Поэтому война, пребывание в атмосфере войны, в страданиях и лишениях, внутри самой идеологии войны – идеальное состояние для православного человека на время поста.

Поэтому поблагодарим Господа нашего за войну и связанный с ней дискомфорт – как повод задуматься о страданиях многих невинных людей, которых убивают всего лишь за то, что они – русские люди.

В контексте войны – и особенно накануне Великого Поста – все самые мрачные прогнозы о предстоящих нам лишениях обретают особый метафизический смысл. Надеюсь, Господь убережет нас от самого худшего.

Я всего лишь к тому, чтобы мы всегда, во всякий час были достойны посланных нам испытаний, потому что слабость и малодушие сегодня – есть предательство России.

Вчера немного выпили со старинным другом Колей Троицким в ресторанном дворике. Оказалось, что мы оба – люди семейные, не можем долго засиживаться вечерами. Поэтому посидели часика полтора, поели блинков с икоркой и семгой под коньячок, отметив масленицу – и по домам.

По дороге прикупил сухого хереса на опохмелку – чтобы жизнь стала немного разноцветнее. Утром махнул стаканчик, посмотрел в окно – и понял, что до сих пор воспринимал окружающую реальность замыленным от бесконечной суеты сует и усталым сознанием.

Во-первых, трамваи. Да что там трамваи. Оказывается, мои окна выходят прямо на скворечник. Да вот он, прибитый к дереву, смотрит прямо мне в глаза своим круглым окошечком. Сегодня он, конечно, пуст, но я не сомневаюсь, что по весне он наполнится жизнью, и я смогу снова почувствовать себя великим орнитологом.

Как известно, небольшие детали способны рождать огромный клубок воспоминаний, который приятно распутывать – особенно после качественного опохмеления.

Дело в том, что я – одновременно и выдающийся ихтиолог, и не менее великий орнитолог. Я так считаю, потому что моими наставниками по жизни и старшими товарищами в свое время были два великих ученых – ихтиолог Юлик Лабас и орнитолог Феликс Дзержинский. Оба – внуки выдающихся и всем известных личностей. С Юликом я дружил долго и плодотворно, практически весь период моего становления как личности. А с Феликсом общался скорее эпизодически, но тем не менее он оставил в моей судьбе яркий след и на всю жизнь привил любовь к птичьей иерархии.

Я когда-то в течение нескольких лет вполне счастливо и беззаботно жил в квартире с окнами на скворечник. Выходил на балкон и с расстояния десяти метров ежедневно любовался на хлопоты, связанные с весенним заселением и летним выкармливанием птенцов.

К сожалению, мои многолетние наблюдения прервал разрушительный ураган, который снес в Москве многие деревья. Дерево со скворечником он пощадил, но само птичье жилище разнес в щепки. К счастью, обитатели успели его покинуть, поэтому обошлось без жертв. Видимо, наши меньшие братья в отличие от нас заранее предчувствуют катаклизмы, потому что незадолго до урагана я с удивлением обнаружил, что скворечник пуст. Да и я спустя несколько дней после происшествия был вынужден покинуть свое тогдашнее уютное жилище.

Так что полный жизни скворечник перед окнами – верный индикатор стабильности и благополучия.