Александр Маслаев, известный московский «прикольщик».
Обозреватель «М-Э» познакомился с г-ном Маслаевым минувшей зимой, на масленицу. Стоя возле Третьяковской галереи, он каждому входившему вручал блин квадратной формы с икрой, предлагая запить его рюмкой водки.
– Александр, слышал, что ты изобрел диковинное оружие – спермострел.
– Эдуард Лимонов предложил мне подумать над эмблемой выставки, которая называлась «Секс и экстремизм». Как нагляднее соединить два понятия? Я взял водяной пистолет и на его дуло надел гипсовый слепок собственного фаллоса с отверстием. Наполнил оружие легким красным вином, которое так любят дамы, и «расстреливал» всех подряд. Мой спермострел одно время висел в рабочем кабинете г-на Лимонова рядом с флагом его национал-большевистской партии.
– Твои друзья жалуются, что им подчас трудно понять, стебаешься ты или говоришь правду.
– Было время, когда я всерьез ударился в изобретательство. Опубликовал в газетах информацию, что сконструировал мыслеподавитель. Если кто-то оказывает на вас негативное психологическое воздействие, донимает неприятными разговорами, то достаточно нажать кнопку на моем приборе, как «агрессор» нейтрализуется. Получил уйму предложений о серийном производстве. Или, скажем, как-то поместил еще одно объявление. О том, что обучаю верховой езде по переписке. Хотел проверить, насколько население заражено вирусом идиотизма. Редакцию завалили письмами. Убедившись, что я на верном пути, пошел дальше. Следующее предложение – «Определяю беременность по почерку». Как плотину прорвало. Один чудак написал, что у его жены подозрительно изменился почерк, и просил определить, от кого она ждет ребенка.
– Однако твоей музе не чужды и социальные проблемы.
– Когда по телевидению замелькали кадры о кубинских беженцах, покидающих родину на наскоро сколоченных плотах, я призвал московских художников в знак солидарности переплыть Чистые пруды – кто на чем хочет и может. Успех акции и фантазия ее участников превзошли все ожидания. Кто-то переправлялся на наволочке, набитой винными пробками. Кто-то притащил гроб, кто-то – связку надутых презервативов…
– Чем собираешься потешить наши души в ближайшее время?
– Планирую издавать газету, посвященную смерти. С подробной информацией, кто и при каких обстоятельствах накануне умер. Само собой, и с экскурсами в прошлое, и с «нетрадиционными» некрологами.
– Что подвигло тебя на воплощение столь мрачного проекта?
– На протяжении всей жизни мне сопутствовала чья-то смерть. Четвертого марта 1953 года меня приняли в пионеры. Совершался ритуал в траурном зале Музея Ленина. Пятого – умер Сталин. Ровно через сутки после того, как я поступил на работу в газету МВД, произошел гэкачепистский переворот, и глава ведомства Пуго застрелился. В день заплыва на Чистых прудах погиб Дмитрий Холодов. Похожих совпадений – не счесть.
– Как тебя угораздило стать профессиональным «прикольщиком»?
– В начале пятидесятых годов я отдыхал в санатории для детей командного состава ВМФ. Помпезные ворота охраняли матросы с автоматами. Однако весь забор был в щелях, через которые мы, дети, свободно и когда хотели пролезали туда и обратно, так что любой злоумышленник мог беспрепятственно разгуливать по территории «закрытого» объекта. «Мистификация» с вооруженными до зубов часовыми настолько поразила мое детское воображение, что с тех пор я всю нашу действительность воспринимаю как сплошной «прикол».
«Мегаполис-Экспресс» № 34 от 4 сентября 1996 года