Бессмысленно искать «что-то общее» и проводить параллель между 1998 годом и днем сегодняшним. Между жаждой действовать – пусть даже спасая свое добро, и пониманием бессмысленности и обреченности любых попыток суетиться. В 1998 году «дефолт» воспринимался как некоторое пикантное (а главное – недолгое) приключение с преобладанием позитивных эмоций. Сегодня, когда кто-то глубокомысленно замечает, что «кризис когда-нибудь кончится», хочется спросить: «Ну и что?»

В 1998-м никто не сомневался, что «жизнь» продолжается. В 2009-м таких «оптимистов» – особенно среди понимающих людей – практически не осталось.